На следующий день, а это было шестнадцатого октября, в комнату патриотов постучалась Виктория.

— Меня послал Тадеуш, я еще до комендантского часа должна увести вас отсюда. Фашисты обыскивают дома, к ночи они будут здесь!

От быстрого бега Виктория раскраснелась и запыхалась. Андре взял женщину за плечи и усадил ее на стул.

— Успокойся, пожалуйста. Если ты в таком виде покажешься на улице, то тебя сразу же заподозрят в чем-то нехорошем. Кого ищут? Кто ищет? Гестаповцы?

— Ищут все: и полицейские, и шпики, и местные каратели. Обыски начали с восточной окраины, от железнодорожного вокзала. Вся семья Прандозов, вы их наверняка знаете, уже арестована. К ним фашисты пришли первыми. Андре, Макс, торопитесь же!

— Что ж, в этом случае мы пойдем, — сказал Макс, стараясь не поддаваться настроению молодой женщины.

Андре казался внешне спокойным, хотя и понимал всю серьезность положения. Макс был удивлен хладнокровием Андре и в душе завидовал ему. Поскольку гитлеровцы могли нагрянуть в любую минуту, сборы были недолгими.

Виктория мало что могла сказать еще. Она сильно беспокоилась о своем муже, который работал за городом, и громко спрашивала, как бы ей незаметно предупредить его об опасности.

Позднее, оказавшись на улице, она взяла себя в руки. Сначала патриоты думали, что Виктория вместе с ними покинет город. Однако она, миновав несколько улиц, свернула в невзрачный переулок. Там Виктория постучала в какую-то дверь и сказала всего лишь одно слово: «Облава!» Оказалось, что это была квартира одного священнослужителя, который до сих пор старался держаться подальше от политики. Виктории с трудом все же удалось уговорить священника спрятать у себя двух мужчин.

— Только ради воли господней, только ради его воли, — несколько раз подряд повторил священник.

Позади дома имелся крохотный дворик, в котором стояли клетки с кроликами и курами. Заведя Андре и Макса в полупустой сарай, священник запер их снаружи.

— Вот мы с тобой и оказались в клетке, — первым нарушил молчание Андре. — У тебя хоть сигареты есть? Эта развалюха, видимо, сразу не загорится, если мы покурим.

Макс сунул Андре в руку пачку сигарет и зажигалку.

— Что они сделали с маленькой дочкой Прандоза? Неужели тоже в тюрьму бросили? — спросил Макс первое, что пришло ему в голову. — А что с Анатолием? Вдруг он как раз попал сейчас в самый переплет?

— Спроси меня о чем-нибудь другом. Я знаю не больше твоего. — Андре затянулся сигаретой, и вспыхнувший огонек на миг осветил его сдвинутые брови. — Тадеуш был у меня вчера какой-то странный, какой-то непохожий на самого себя. — Он покурил, помолчал, а потом затоптал окурок каблуком. — Если можешь, лучше поспи немного или думай о чем-нибудь более приятном. Побереги свою энергию, она тебе еще пригодится.