Саня, ясный пень, расстроился, потому как дяди у него не было. Поэтому пообещал:

– Вадик, убью! Не того разыгрываешь.

Но это был не Вадик, это был адвокат. С поручением от клиента, который оставил все свое движимое и недвижимое московскому племяннику, и адвокат должен был означенного племянника о том проинформировать.

Проблема, тем не менее, оставалась. Саня точно знал, что у мамы брата не было. Об этом он, как честный человек, и уведомил душеприказчика.

– Это брат вашего отца.

– Отца?

Отца у Сани тоже не было. Нет, конечно, отец у Сани был, как без этого, только он исчез еще до рождения сына. Саня о нем ничего не знал, а когда ничего не знаешь о человеке, то его вроде бы и не существует, так ведь?

Адвокат пустился в объяснения.

Короче, так. И отец у Сани был, и брат у отца, Санькин дядька то есть. И вот этот дядька приказал долго жить. Предварительно написав завещание. А поскольку жил дядька бобылем, и единственный его прямой родственник – брат, Санькин отец, уж лет сколько-то как исчез в неизвестном направлении, то отписал дядька все, что имел, племяннику, которого в глаза не видел, но о котором знал. Видно, очень не хотелось государству нажитое оставлять. Есть люди, которым не все равно, что с имуществом после их смерти станется.

Согласно нотариально заверенным бумагам, после вступления в права наследования Саня становился обладателем земельного участка в Тверской губернии, на берегу речки Черной, впадающей в речку Ламу, которая впадает в Волгу, которая, в свою очередь, впадает в Каспийское море. Двадцать пять соток! Плюс дом-пятистенка, сараи, баня и бывшая овчарня, переоборудованная под гараж-мастерскую. Все это в сумме, с учетом относительной близости к Москве – 150 километров не расстояние не только в Сибири, – тянуло на несколько миллионов. К сожалению, речь о рублях.

– Брать? – спросил Саня, когда мы собрались в баре «Толстый Мо» на Студенческой, чтобы под пиво и живой блюз обсудить ситуацию.

Конечно, надо было брать. Одолеть бюрократические препоны, заполнить, оформить, получить оговоренные законодательством бумаги – и взять! Чтобы владеть.

– Вот и мама говорит… Говорит, не отец, а все равно один корень, так с поганой овцы… ну, вы знаете.

– Кстати об овцах, – воодушевился Пашка. – В овчарне этой две машины поместятся?

Мы воззрились на него, а он – на нас.

– Вы чего, мужики, не врубаетесь? А Новый год?

Тут-то мы и дотумкали. Даже пиво не помешало. Пашке оно и так не мешает, не любит, чудак человек. Он больше водочку маленькими рюмочками, чтобы в подъемах не отставать.