Пока хозяин работал ручкой насоса и топливо по очереди набиралось в два стеклянных галлоновых резервуара, закрепленные сверху насоса, вышла его жена с подносом, на котором стояли кружки с дымящимся кофе и большая тарелка, а на ней – только что поджаренные гренки с золотистой хрустящей корочкой. Все с удовольствием перекусили и уже через двадцать минут готовы были отправиться в дальнейший путь.

Хозяин магазинчика стоял во дворе, скреб щетину и смотрел вслед двум поднимающимся в небо над дорогой столбам красноватой пыли. На веранду вышла жена. Он повернулся и, сощурившись, посмотрел на нее.

– Ты знаешь, кто это был? – спросил он.

Она покачала головой.

– Это был Хитрый Джанни, а с ним его английские бандиты. Ты что, не видела на самом молодом военную форму?

Он сплюнул в красную пыль, и его хладнокровие как ветром сдуло.

– Хаки! Проклятые хаки!

Он произнес это слово с горечью и отправился за угол дома, где располагалась пристроенная к дому маленькая конюшня.

Он уже затягивал подпругу на старой кобыле серого цвета, когда в конюшню вошла жена:

– Это не наше дело, Хендрик. Не суйся туда.

– Не наше дело? – возмущенно повторил он. – А разве не я дрался с этими хаки во время войны против англичан? Разве не дрался снова в тысяча девятьсот шестнадцатом году, когда мы бились с ними вместе со старым Деветом? Разве мой брат не работает на камнедробилке на шахте Симмера и Джека и разве не туда держит путь Хитрый Джанни со своими вешателями?

Он вскочил на кобылу и пришпорил ее. Она прыжком бросилась вскачь, и он направил ее к горному кряжу. До железнодорожной ветки было восемь миль, а в домике бригадира путевых рабочих имелся телеграфный аппарат, и сам бригадир приходился ему кузеном. Из солидарности с шахтерами профсоюз железнодорожных рабочих тоже прекратил работу. И не позже полудня исполнительный комитет в Йоханнесбурге получит известие о том, что к ним едет Хитрый Джанни.

Когда Марк Андерс пил кофе у придорожного магазинчика, Фергюс Макдональд лежал под живой изгородью в дальней части сада, пылающего бутонами алых канн на опрятных клумбах, и, приставив к глазам бинокль, всматривался вниз, где у самого склона холма стояло здание полицейского участка Ньюлендса. Окна и двери в нем были заложены мешками с песком.

Хозяйка дома еще накануне вечером, сидя на веранде за чашкой кофе, насчитала сорок семь полицейских, прибывших на участок в грузовике для подкрепления. Ее сын работал начальником смены на шахте Симмера и Джека. Кто бы там ни командовал, но полицейские в Ньюлендсе не солдаты, решил Фергюс и оскалился хищной, язвительной ухмылкой.