– Просто жуть, – ответил он.

Она похлопала глазами, сделала робкую затяжку и закашлялась.

– Ну-ка, дайте сюда.

Он забрал у нее сигарету и сунул в рот – на кончике остался вкус ее губ. Тело его болезненно повело, и Марка охватило безумное желание, но вместе с тем появилась и странная нежность к ней – такого он прежде еще не испытывал. Теперь она казалась ему совсем юной и нежной.

– А там будет опасно? – вдруг посерьезнев, спросила она.

– Вряд ли… мы будем, в общем, чем-то вроде полицейских.

– Полицейских они убивают.

Она встала и подошла к окну:

– Вид отсюда ужасный… хотя вам, может, нравятся мусорные баки? Я бы на вашем месте пожаловалась. – Она повернулась к нему: – Я еще ни разу не провожала мужчин на войну. Что при этом обычно говорят?

– Не знаю. Меня никто не провожал на войну.

– А ваша мать, что она говорила?

– Я не помню своей матери.

– О, Марк… простите меня. Я не хотела…

Она замолчала, и он с удивлением увидел, что глаза ее наполнились слезами.

– Это не важно, – быстро сказал он, желая ее успокоить, но она снова отвернулась к окну.

– Вообще-то, отсюда можно увидеть пик Дьявола, если как следует вывернуть голову.

Сторма проговорила это хриплым голосом и немного в нос. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем она снова повернулась к нему.

– Ну что ж, раз для обоих это в первый раз, будем помогать друг другу?

– Думаю, вы должны сказать: «Возвращайтесь скорее».

– Да, наверно… а потом что мне делать?