– Нашел время младенцев плодить, – сверкнул стеклами пенсне Троцкий. – Да еще бабское племя множить… Но раз уж так получилось – говорю авторитетно: спецвагон тебе положен! Положен, понимаешь? Я подскажу Смидовичу, он распорядится. Ты когда уезжаешь?

– Нынче же и хотел, товарищ наркомвоенмор… Обстановка в Чите сложная!

– Смидович! – повернулся Троцкий к комиссару. – Отправь товарища Блюхера на Северный вокзал на моей машине. И проследи, чтобы к его приезду салон-вагон для красного командира Блюхера был готов! Лично проследи, а то прикажу оркестру играть музыку, которую ты не услышишь! Вместе с прочим железнодорожным персоналом Северного!

– Слушаюсь, товарищ наркомвоенмор! – вытянулся тот.

– Ну, а тебе, Блюхер, большое революционное спасибо за то, что воюешь славно, – подумав, Троцкий выскочил из-за столика, крепко пожал Блюхеру руку. – Желаю не меньшей революционной удачи и впредь! Да не забывай, что тут умного услышал!

– Так точно, товарищ наркомвоенмор!

– Ну, а сейчас ступай! – не стесняясь, Троцкий осмотрел руку, только что протянутую для рукопожатия и тщательно вытер ее носовым платком. – Дел много, товарищ Блюхер! Настоящих дел невпроворот, а ты тут со своими младенцами и буржуазной мягкотелостью отвлекаешь! Стенографисты, готовы? Начали…

Хотевшего рассыпаться в благодарности Блюхера не слишком церемонно подталкивали к выходу.

Смидович, вытирая платком лоб, вслух прикидывал:

– Так, Блюхер, с тобой я не поеду: шеф пошлет, а через пять минут забудет и хватится. Машина с шофером здесь еще? Здесь! Ну, а вокзальному начальству я сейчас по телефону хвоста накручу – там тебя встретят честь по чести! Давай, езжай!

* * *

Наконец истомившиеся ожиданием пассажиры – в основном военные – узрели, как из каких-то тайных закоулков, из путаницы стрелок и перекрещивающихся рельсов, тихо постукивая колесами, выполз длинный шестиосный вагон царских времен. Мягко подталкиваемый локомотивом, он пристроился к хвосту состава. Тотчас, откуда ни возьмись, дальнюю часть перрона заняли невесть откуда появившиеся красноармейцы, которыми командовали хмурые особисты, затянутые в кожу. По образовавшемуся коридору быстро прошли десятка два военных в портупеях и с ними две женщины. Одна из них несла на руках голосящего младенца.

– Ну, слава богу! – зашептались опытные пассажиры. – Раз спецвагон прицепили – значит, без задержек и сюрпризов покатим!

Тем временем впереди мощного локомотива встала военная мотодрезина с пулеметным «гнездом» и полудюжиной красноармейцев с винтовками. А с другой, невидимой для пассажиров стороны поезда, в царский вагон стали грузить коробки со спецпайком для высокопоставленных пассажиров – ящики с консервированными молоком и консервами, корзины с фруктами, какие-то позвякивающие коробки…