И все же, какими бы ни были достижения и недостатки социалистической системы, она не породила специфически феминистских движений, да и вряд ли могла это сделать, поскольку до середины 1980‐х годов развитие каких‐либо политических инициатив без участия партии и государства было невозможно. К тому же вопросы, интересовавшие феминистские движения на Западе, едва ли могли найти отклик в коммунистических государствах.

Первоначально эти вопросы на Западе, особенно в Соединенных Штатах, первыми возродивших феминизм, были связаны с проблемами, заботившими женщин среднего класса. Это становится очевидным, если посмотреть на профессии в США, в которых феминистское движение достигло главных успехов. К 1981 году женщины не только фактически вытеснили мужчин с конторских должностей (большинство из которых было подчиненными, хотя и престижными), но и составляли почти 50 % агентов по недвижимости и брокеров и почти 40 % банковских служащих и финансовых менеджеров. Кроме того, число женщин значительно увеличилось (хотя по‐прежнему составляло несравнимо меньший процент, чем число мужчин) в интеллектуальных профессиях. Правда, среди адвокатов и врачей женщины были представлены все еще очень скромно. Но если 35 % учителей колледжей и университетов, более четверти программистов и 22 % специалистов в области естественных наук теперь были женщинами, мужская монополия на ручной труд, квалифицированный и неквалифицированный, оставалась фактически неоспоримой: только 2,7 % водителей грузовиков, 1,6 % электриков и 0,6 % автомехаников были женщинами. Эти профессии сопротивлялись притоку женщин опредлленно не меньше, чем врачи и адвокаты, которые все же уступили дорогу 14 % женщин, но можно предположить, что и стремление завоевать эти бастионы мужественности было не столь настойчивым.

Даже беглое знакомство с трудами американских идеологов нового феминизма 1960‐х годов дает четкую классовую перспективу женских проблем (Frieden, 1963; Degler, 1987). Они были в большой степени связаны с вопросом совмещения женщиной карьеры или работы с браком и семьей. Однако этот вопрос являлся главным только для тех, у кого был такой выбор. У большинства женщин мира, особенно в бедных странах, его тогда не существовало. Они с полным основанием были озабочены равенством между мужчинами и женщинами – идеей, ставшей главным инструментом законодательного наступления женщин на Западе, с тех пор как слово “пол” было внесено в американский Акт о гражданских правах 1964 года, первоначально направленный только против расовой дискриминации. Однако “равенство”, или, скорее, “равное обращение” и “равные возможности”, предполагает, что нет значительных различий между мужчиной и женщиной, социальных или каких‐либо других, а для большинства женщин мира, особенно бедных, казалось очевидным, что более низкое социальное положение женщины являлось следствием ее отличия от мужчины по половому признаку и поэтому требовало средств защиты, связанных с ее полом, например специальных статей в законодательстве по поводу беременности и родов или защиты от посягательств со стороны более физически сильного и агрессивного пола. Кстати, американский феминизм не спешил браться за такую животрепещущую проблему работающих женщин, как отпуск по беременности и родам. Феминизм в своей поздней фазе научился настаивать на разнице полов, так же как и на их неравенстве, хотя использовать либеральную идеологию абстрактного индивидуализма и такой инструмент, как закон о “равных правах”, было не так просто, если признавать, что женщины не такие и необязательно должны быть такими же, как мужчины, и наоборот[102].