Данное утверждение (об отравлении «слоновьими» дозами цианида) доверчивому читателю ловко подброшено обоими «мемуаристами». Наверное, потому, что изначально планировалось расправиться с Распутиным именно таким путём. Другое дело, что в последний момент что-то пошло не так.

В любом случае, попади цианид в организм жертвы в большом количестве, финал оказался бы предсказуем. Но трагедии не произошло. Тем не менее участники покушения с таким упоением описывали, как Распутин съел чуть ли не все пирожные, после чего чувствовал себя вполне нормально. Для чего было об этом писать? Всё просто: убийцам хотелось изобразить «старца» этаким неубиваемым монстром, которого ни яд не берёт, ни пуля.

Кстати, о пуле; вернее – о том самом первом ранении Распутина Феликсом Юсуповым. По воспоминаниям князя, после выстрела в упор («в грудь») Распутин, как показалось стрелявшему, упал замертво. Однако случившееся далее показалось Юсупову страшным сном – самым ужасным из его кошмаров: оклемавшись, «старец» накинулся на убийцу, завязав с ним борьбу, а потом, вырвавшись, выбежал на улицу.

Что же произошло? Можно бы, конечно, предположить наличие наркотической симптоматики. Во-первых, выраженный обезболивающий эффект; и во-вторых, в этот момент Распутин напоминал раненного зимой медведя – агрессивного и смертельно опасного. Ну а всё остальное (тошнота и пр.) могло свидетельствовать разве что о явлениях интоксикации.

Вот ещё одно от Юсупова:

«…Вдруг левый глаз его открылся… Миг – и задрожало, потом приподнялось правое веко. И вот оба распутинских зеленых гадючьих глаза уставились на меня с невыразимой ненавистью. Кровь застыла у меня в жилах. Мышцы мои окаменели. Хочу бежать, звать на помощь – ноги подкосились, в горле спазм. Так и застыл я в столбняке на гранитном полу…»

«…Вдруг левый глаз его открылся… Миг – и задрожало, потом приподнялось правое веко. И вот оба распутинских зеленых гадючьих глаза уставились на меня с невыразимой ненавистью. Кровь застыла у меня в жилах. Мышцы мои окаменели. Хочу бежать, звать на помощь – ноги подкосились, в горле спазм. Так и застыл я в столбняке на гранитном полу…»

Это что-то новое: «зеленые гадючьи глаза». То есть, как можно понять, на князя неотрывно смотрели неподвижные точки зрачков. Следовательно, если глаза у умиравшего «старца» не были расширены от боли и ужаса, которые в тот момент ему приходилось претерпевать, а вместо этого – «гадючьи глаза», в таком случае можно бы предположить, во-первых, так называемый миоз зрачков; а во-вторых, паралич взора. Характерные признаки опиоидного отравления…