Мелкие группы красногвардейцев меньшевика Курешёва, состоящие в основном из молодых и необстрелянных рабочих из Сущёвско-Марьинского района, воспользовались тем, что внимание Трескина был отвлечено боем за дом Гагарина в торце бульвара, заняли первую линию домов по нечётной стороне Никитской улицы от Никитского до Леонтьевского переулка. Они пытались помочь товарищам на колокольне базилики, но сами были атакованы ударниками и черносотенцами из домовых комитетов соседних домов. Фронтовики-алтайцы из батальона поручика Зотова, группами по трое-четверо, не пригибаясь и не мешкая, зная по своему фронтовому опыту, что в быстро двигающегося человека из винтовки попасть сложнее, чем в крадущегося, начали появляться из Малого Кисловского и Калашного переулков, стремительно пересекать Большую Никитскую улицу и врываться в многоэтажные дома Пенкиной, Голицыной, Кузнецова, Муромцева с квартирами, сдаваемыми в аренду, в дом-особняк паркетного фабриканта Панюшева. Задымлённость улицы играла атакующим на руку. Домовые комитеты из арендаторов — чиновники, отставные военные, преподаватели, торговцы и землевладельцы, дворяне и священники, вооружённые личным оружием, приняли активное участие в зачистке своих чердаков и пустующих квартир от рабочих-красногвардейцев. Ударники умоляли их не мешать им, но ликующая общественность желала принять участие в безнаказанных убийствах. Юнкера в это время вели огонь из винтовок по чердачным окнам и дверям подъездов, где укрывались рабочие. Со стороны маленького, неказистого, но древнего, времён первого русского царя Ивана Грозного монастыря великомученика Никиты Готского на пересечении Большой Никитской и Большого Кисловского переулка, где когда-то солили огурцы и квашеную капусту Ивану Грозному, атаку ударников поддерживала 37-миллиметровая пушка прапорщика Петрова из 217-го пехотного запасного полка. Однако, не имея никаких серьёзных целей, сделав несколько выстрелов по фасадам, пушка умолкла…

При Иване Грозном в 1564 году Большая Никитская по нечётной стороне современной нумерации домов входила в опричнину, а левая в земщину. И теперь слуги и наёмники богачей — ударники с опричной стороны улицы под своим чёрным знаменем и устрашающей эмблемой — череп и кости, как когда-то была устрашающей эмблемой опричников отрезанная собачья голова и метла, атаковали рабочих на земской стороне. В фойе дома князя Юсупова на углу Леонтьевского переулка, где в 1812 году Наполеон I смотрел спектакли в то время, как Москва с позволения царя горела в страшном пожаре, трое рабочих были убиты штыками при попытке сдаться в плен. Понимая, что всех их ждёт кровавый средневековый самосуд, юноши-рабочие в других домах защищались отчаянно, как умели, и погибли все. При занятии каждого дома потери ударников составляли два-три человека убитыми и ранеными, в то время как красногвардейцев погибло в каждом доме в три раз больше. Но только после этого ударники смогли полностью блокировать, а затем окончательно взять колокольню апостола Андрея, в последней рукопашной схватке с эсерами потеряв четырёх человек. Угроза появления пушек красных у штаба Трескина в электротеатре «Унион» миновала…