Чурила поглядел на него и тоже впервые отчётливо осознал кое-что, ранее ощущавшееся лишь подспудно. Хорошо ли на сухом берегу морскому орлу, лакомому до рыбы? Да поглядеть один раз на урманина, когда ветер доносит хриплый крик чаек…

Он сказал Халльгриму:

– К осени ждать стану. За данью пойдём.

Когда Виглафссон в тот день возвратился домой, его, сурового, малоразговорчивого, еле признали. На другое же утро вытащили из сарая чёрный корабль. Спустили его на воду и принялись готовить в поход. И тому, кто всходил на его палубу, уже казалось, что не лёгкие речные волны колебали драккар, а тяжёлая зыбь далёкого океана…

Видга смотрел на всё это с городской стены. И судорога сводила его пальцы на древке копья. Проболтался он только Смирёнке:

– Я не такой могущественный вождь, чтобы отпрашиваться у конунга. Но когда-нибудь я им стану!

11

11

Так случилось, что гонцов хана Кубрата первыми встретили халейги.

Они уже наготовили в дорогу припасов: муки, зерна, солёного и вяленого мяса. И в погожий денёк выбрались на реку проверить, хорошо ли перенёс зиму старый чёрный корабль.

Широкая Рось приняла их радостно. На север, на север летели над нею разорванные облака! Порою солнце скрывалось, и тогда река сердито чернела, нетерпеливо требуя ласки и тепла. Но летучая тень скользила вперёд, и полосатый парус вновь вспыхивал в солнечном луче.

Драккар бежал ровно и быстро… Время могло истереть вёслами его гребные люки и притупить клыки носового дракона, но старый скакун сохранял прежнюю стать. И рука Олава Можжевельника, сидевшего на высоком сиденье у правила, была тверда, как всегда. Он-то, Олав, и разглядел на том берегу всадников, ездивших вдоль воды туда-сюда и махавших руками кораблю.

Он указал на них Халльгриму. Сын Ворона только пожал плечами, обтянутыми чёрным сукном. Узнать булгар было нетрудно. Другое дело, объясниться с ними он не сумел бы за всё золото конунга хазар.

Но на его драккаре был Хельги, а рядом с Хельги сидел князь Радим, пожелавший побывать на боевом корабле. Слепого князя ещё водили под руки – был слаб. Хельги помог ему подняться. Радим крикнул на берег по-булгарски, и его голос был звучен, почти как прежде.

Всадники отозвались немедля. Радим перевёл:

– Дядя хана Кудряя к Чуриле Мстиславичу по делу какому-то приехал. Тебя, Виглавич, признали, перевезти просят…

Халльгрим ещё не видел степных воинов в деле. Но десяток булгар, пусть сколь угодно отчаянных, никак не могли наделать на драккаре особой беды. Халльгрим коротко кивнул головой. Корабль подогнали к берегу, поставили на жёлтый песок и бросили сходни.