– Да, он жив, моя роза. Он остался в плену у зайсанга Доржинкита.

Неверной рукой Маша убрала с лица упавшую из-под платка прядь.

– А что будет с пленными, дядя Касым?

Маша много раз слышала рассказы отца про всяких пленных. Кого-то продавали в Хиву, кого-то выкупала родня, кого-то – воевода, кто-то бежал.

– Твоя душа скорбит о пленных или о Ване?

– О Ване.

Касым изучал Машу. Хитрость тожира безошибочно подсказывала ему, где возможна выгода, и сейчас он видел, что тревогу этой красавицы он легко сумеет обернуть себе на пользу. Всё-таки пятьдесят лянов золота, которые он должен заплатить за Демарина, – это большие деньги.

– Будь со мной откровенна, Мариам, и я тоже буду с тобой откровенен, – предложил Касым. – Этот юный воин овладел твоими мечтами?

Маша густо покраснела.

– Не отвечай, я всё понял! – Касым отвернулся и прикрыл лицо ладонью, а потом повернулся обратно. – Я договорился с зайсангом, что выкуплю Ваню, твоего возлюбленного и своего друга. Но зайсанг очень жаден. У меня нет столько денег, сколько он хочет получить.

– А сколько надо? – наивно спросила Маша.

– Я не могу оскорблять твой слух словами о деньгах, – виновато сказал Касым. – Пусть твой отец придёт ко мне, и я назову ему необходимую цену. Твой отец попросит денег у губернатора, который его любит и почитает. Ведь Ваня – человек вашего царя, и его следует выкупить за счёт казны.

Касым смотрел на Машу и улыбался. Он был доволен собой: если за Ваню заплатит губернатор, это будет большая удача.

– Батюшка? – переспросила Маша и помрачнела.

– Заплатить за любовь деньгами – это всегда недорого, – сказал Касым.

Маша несколько дней думала над предложением бухарца. Она очень боялась батюшки, но потихоньку разгоралась решимостью. Ведь речь шла не о баловстве, речь шла о жизни Вани Демарина! И деньги батюшка не из своего сундука достанет! Батюшка не любит Ваньку? Ну что ж… бывает. Но не батюшке ведь за Ваньку замуж выходить. Потерпит. А ей самой нельзя поддаваться страху перед батюшкой. Нельзя затаиться и смолчать, надеясь, что как-нибудь всё само утрясётся. Бог её видит. И одних молитв для божьей помощи мало. Надо делом доказать, что Ванька ей нужен, и нельзя ему пропадать в степи. Надо себя отринуть, тогда и Господь протянет руку.

Раскрасневшись от страха, обмирая, Маша пошла к батюшке.

Семён Ульяныч и Леонтий были во дворе, пилили бревно, лежащее на козлах. Маша остановилась, сжала кулаки и окликнула Семёна Ульяныча:

– Батюшка, я сказать хочу.

От бревна отвалился чурбак. Семён Ульяныч и Леонтий распрямились.