– Надо быть готовыми к огненным стрелам, – сказал Харри.

– Значит, надо наполнить бочки водой. В крайнем случае пойдет и пиво…

Начальник станции бессильно опустился на стул и проверил, заряжен ли его револьвер.

Джо и Харри покинули барак. Перед дверью их ждали художник и Генри. Джо коротко ввел их в курс дела. Харри, с нескрываемым нетерпением ждавший окончания разговора, хотел сразу же уйти, но, услышав ответ художника на слова Джо, остановился.

– У меня есть тотемный знак одного великого дакотского вождя, под защитой которого я таким образом нахожусь, – сказал художник. – Может, пока не пролилась кровь, попробовать вступить в переговоры?

Харри заинтересовала эта неожиданная мысль, но Джо резко оборвал его:

– Харри, тебя не спрашивают! К тому же вступать в переговоры уже поздно. Где-то поблизости находится огромное стадо бизонов. Дакота наверняка несутся на нас, боясь, что мы опять перестреляем их бизонов. Может, с ними и удастся договориться, если мы победим. Может, они наконец поймут, что нам не нужны их бизоны, и оставят эту железную дорогу в покое!

– Я с Длинным Копьем пойду к колодцу, – заявил художник. – Мы будем наготове, чтобы черпать воду. Я не буду стрелять в дакота. Мне не позволяют это мои дружественные отношения с ними.

– Делайте что хотите, – раздраженно ответил Джо. – Я, во всяком случае, позабочусь о том, чтобы все наши люди получили оружие. В том числе и те, что сейчас в салуне. И чтобы все узнали, кому они должны подчиняться.

Он дал знак Харри выполнять то, о чем они условились, и индеец исчез в темноте.

Весть о предстоящем сражении промчалась по лагерю, как лесной пожар. Не обошлось без лихорадочной суеты и беготни. Джо не смог уговорить скрипача в таких необычных условиях играть как ни в чем не бывало. Пришлось призвать на помощь Харри. Тот прислал в салун скрипача-цыгана, который в свое время подрался с Кровавым Биллом из-за кошелька Маттотаупы. Бывшие враги мрачно посмотрели друг на друга, но, когда скрипка заиграла, Билл все же нашел в себе силы продолжить танец с Длинной Лилли и тем самым вовлечь в судорожное веселье еще четыре пары. Хозяин, бледный как смерть, обливаясь потом от страха, едва успевал наливать бренди и получать плату. Он долго перетаскивал из угла в угол кассу в поисках наиболее безопасного места и в конце концов вернул ее на стойку. Бренди прибавил храбрости уже и без того пьяным гостям, и они горланили еще громче, проклиная «краснокожих собак» и предлагая для них новые, все более кровавые кары.

Тем временем у колодцев кипела работа: множество бочек были наполнены водой.