Поэма «Беовульф» заканчивается гибелью героя. Умирая, «старец-конунг» повелел: «Прах и пепел / укрыть в кургане, / в холме высоком, / близ моря / насыпанном / на Мысе Китовом, / дабы отныне / то место звали / курганом Беовульфа / морескитальцы, / в ладьях плывущие / из дальних пределов / по темным водам». Далее следует описание погребения конунга: «Костер погребальный / воздвигли ведеры, / мужи дружинные, / украсив ложе / щитами, кольчугами, / как завещал им дружиноводитель / еще при жизни». После погребения конунгу были возданы последние почести: «Двенадцать всадников / высокородных, – / объехав стены / с обрядным пением, / они простились / с умершим конунгом, / восславив подвиги / и мощь державца / и мудромыслие, – / так подобает. (…) Так поминали / гауты мертвого, / навек ушедшего / ратеначальника, / провозглашая: / среди владык земных / он был щедрейший, / любил народ свой / и жаждал славы / всевековечной».

Так провожали старые времена на берегах Северного моря.

Глава 13 Жертвоприношение

Глава 13

Жертвоприношение

Слово blot (англосакс. blotan), в скандинавских языках обозначавшее активное взаимодействие человека с богами, содержит в себе религиозный акт во всей его полноте. Оно выражает способность человека наполнить объект, обладающий обычной праведностью, божественной силой и послать эту силу в мир людей. Когда Флоки был готов отправиться в Исландию, он принес великую жертву и освятил трех воронов. Потом он построил пирамиду из камней (каирн) на месте блота и вышел в море. Путь до Шетландских и Фарерских островов был ему известен, но, как только из виду исчезли последние знакомые рифы, он выпустил воронов. Один из них указал верный путь. В германском эпосе нет другого такого примера, который так ясно показал бы нам могущество человека, возникшее в результате соединения его души с душой другого существа, когда он использовал ее не как рабу, а как часть самого себя. Человек втягивает в себя особые свойства чужой хамингьи и использует их. Он вкладывает себя в другое существо и обретает его волю; так человек-ворон, следуя инстинкту, уверенно летит над морем туда, куда ему надо.

К той же категории, что и вороны Флоки, относился и освященный с помощью блота домашний скот, которому тайком поклонялись люди, когда Олав Трюггвасон по всей стране обращал огнем и мечом язычников в христианство. В сагах об Олаве обращенный скот называют одним из орудий ада, и достаточно часто обращение самого хозяина должно было совершаться в обход, через стойла, чтобы добраться до его дома. Существует миссионерская притча об огромном свирепом быке, которого Харек из Рейны вынужден был продемонстрировать Олаву Трюггвасону во время одного из его приездов. Харек не признал себя виновным в поклонении животному; он попытался убедить конунга, что животное испытывает к нему особое расположение, которое вызывает в нем ответную любовь. Но Олав когда-то сам был язычником и хорошо знал, что означает такая любовь, а потому постарался перевести чувства Харека на более высокий уровень.