До нас дошла история о полулегендарном норвежском конунге Эгвальде, которая дает представление о тех душах, в которых прошлое прячется за тонкой стенкой, воздвигнутой христианством между прошлым и настоящим. В «Саге об Олаве сыне Трюггви» говорится, что, когда конунг Олав гостил на острове Кёрмт, в усадьбу Эгвальдснес на пасхальный пир явился странник. Он знал тьму историй из древних времен и рассказывал их таким живым языком, что конунг слушал его, позабыв о сне и делах, чем вызвал недовольство епископа. Помимо прочего, странник поведал о владетеле тех мест. Конунг Эгвальд поклонялся корове, брал ее во все походы, считая, что обязан своими победами ее молоку. Когда Эгвальд погиб, его похоронили на мысу; неподалеку погребли и его корову. Много историй рассказал старик до того, как Олав уснул. Утром конунг велел позвать странника, но того нигде не было. Повар из усадьбы сказал, что старик оставил два куска мяса и велел сварить их для конунга. Олав велел выбросить мясо и вылить варево – конунг-христианин догадался, что то был Один, и порадовался, что Одноглазому не удалось перехитрить его.

Едкий юмор этой истории лишь подтверждает тот факт, что прошлое осталось в прошлом. Люди избегают старого, отжившего, яростно топчут ложные святыни предков, если те проявляют хоть малейший признак жизни, но, когда они надежно связаны, люди предпочитают демонстрировать их силу в виде шутки – как и получилось в этой истории.

До прихода христианства освящение животных с помощью блота позволяло человеку выйти за пределы своих возможностей, приобщиться к божественному источнику и заполучить сверхсилу. Мы знаем, что домашние животные обладают разной степенью святости. Благородные твари, вроде жеребца Факси и быка Бранда, стоят выше простых дойных коров и вьючных животных. Выше их стоят только животные поклонения, живые идолы. В христианские времена звание идола, в применении к живому или неживому объекту, стало означать заколдованный, пребывающий под действием чар. Вполне естественно, носитель высшей силы языческого происхождения был низведен до уровня орудия сил зла. Эти животные, как правило, были отмечены самой природой – от других они отличались размером, необычайной красотой или имели особые знаки. Так, бык Харека имел преогромные ноги, был необычайно велик и свиреп. После освящения сила такого животного увеличилась во много раз.

От твердого основания реальности фантазия перебрасывает нас в область дикой экстравагантности. Так, во времена святителя Олава испанцы поклонялись священному вепрю. Король встретил этого вепря в лесу и своими глазами видел, как его щетина срубала верхние ветки деревьев. Это необычное животное племена, населявшие Испанию, избрали своим покровителем. Вместе с увеличением размеров росла и сила священных животных; в воображении эпигонов они становились все крупнее, а чудеса, производимые ими, поражали все больше. Конунг Эйстейн был ревностным язычником, в годы его правления в Уппсале совершалось много жертвоприношений. У Эйстейна была чудесная корова, рева которой не мог вынести ни один смертный. Увидев приближавшуюся вражескую армию, шведы выпускали ее вперед; чудодейственное мычание коровы приводило врагов в такое смятение, что они принимались сражаться между собой и убивали друг друга («Сага о Рагнаре Лодброке и его сыновьях»).