Минуло три недели, и наконец от Ильзы Хансдорф доставили-таки открытку. «Немедленно приезжай в Бендзин. – Реня пожирала глазами каждое слово. – Все объясню на месте».

Не прошло и нескольких часов, как Реня связалась с Антеком и начала собираться в дорогу. Подполье снабдило ее чудовищно дорогими фальшивыми проездными документами, плюс выдало два дополнительных комплекта на случай, если в Бендзине кто-то еще остался жив. Ей выделили также несколько тысяч марок на непредвиденные расходы: откупиться от шмальцовников, дать взятку в полиции, оплатить убежище, еду, экипировку – кто знает, что еще?

Снова поезд – и вот она прибыла по адресу, указанному Ильзой: это был дом поляка-механика, обслуживавшего прачечную кибуца. Он поддерживал связь с членами «Свободы» на протяжении всей войны и всегда старался помочь. Всем был известен его адрес.

Реня услышала, как фрау Новак, хозяйка дома, поворачивает ключ в замке, и едва устояла на месте.

Дверь открылась. Тишина. У стола сидели две одинокие фигуры, истощенные и осунувшиеся. Но они обрадовались Рене.

Этой парой оказались Меир Шульман и его жена Наха[736]. Меир не был членом движения, но являлся преданным другом. В кибуце они соседствовали. По мнению Рени, он был чрезвычайно способным человеком – перфекционистом. Обладая обширными знаниями в области техники, он помогал строить бункеры и встраивать секретные радиоприемники. Чистил и чинил сломанное и изношенное оружие. Когда они получили из Варшавы инструкцию готовить взрывные устройства, именно Меир снабжал их необходимыми материалами. Он выреза́л поддельные печати и пытался печатать фальшивые деньги.

Теперь Реня надеялась найти у него ответы на сжигавшие ее изнутри вопросы. Что произошло во время депортации? Что с бойцами? Что с Сарой?

* * *

У Хайки – своя версия тех событий[737].

Несколькими неделями ранее, в воскресенье, в три часа ночи, раздались выстрелы.

Даже Хайка была удивлена. Она не верила, что нацисты станут портить себе выходной. Все проснулись. Цви Брандес отвел планку, закрывавшую щель бункера, и достал несколько пистолетов.

– Почему так мало? – спросила Хайка.

Оказалось, что они не успели подготовиться. Бо́льшая часть оружия была разбросана по разным местам, в схроне «Свободы» у Гершеля не было ничего. Хайка пришла в ярость.

– Неужели мы так долго вынашивали мысль о хагане только для того, чтобы в решающий момент оказаться безоружными?.. Мы не позволим им нас депортировать. Пусть это будет глупостью, пусть мы сделаем всего один выстрел, но и это что-то изменит, что-то должно случиться.