– Что же?

– Что я – ваша единственная надежда и должна за вами присмотреть.

Повисло молчание. Потом Захарий сказал:

– Могу ли я хотя бы взглянуть на ваш питомник?

– Как вам угодно. Я не против.

– Спасибо, мисс Полетт. Я уверен, миссис Бернэм была бы довольна.

В следующий раз Кесри и капитан Ми свиделись на Гонконге, куда вернулись бенгальские волонтеры.

К тому времени Кесри провел неделю в новом военном лагере, отстроенном на острове. Одним вечером он дремал в постели, когда дверь его комнаты распахнулась, едва не загасив мигающее пламя свечи. Сперва Кесри подумал, что, покончив с делами, вернулся Маддоу, но потом в силуэте, возникшем в дверном проеме, узнал капитана Ми. Растрепанного командира слегка покачивало, в руках он держал кожаный саквояж.

Страдая от жары, Кесри лежал неприкрытый и теперь, желая избавить капитана от зрелища своей культи, зашарил рукой, безуспешно отыскивая простыню. Кончилось тем, что капитан сам поднял ее с пола и накрыл его.

– Прости, что вот так вваливаюсь к тебе, хавильдар, – нечетко выговорил Ми, от него попахивало спиртным.

– Пустяки, каптан-саиб, я рад вас видеть.

Капитан кивнул и, выронив саквояж, плюхнулся на стул возле кровати. В свете свечи стали видны его осунувшееся лицо и воспаленные глаза в темных окружьях. Подтянувшись, Кесри сел повыше.

– Как вы, каптан-саиб?

Ми не ответил, но согнулся и, упершись локтями в колени, спрятал лицо в ладонях. Кесри ошеломленно понял, что капитан плачет. Не шевелясь, он ждал, что будет дальше.

Но вот плечи гостя перестали вздрагивать, и тогда Кесри спросил:

– Что случилось, каптан-саиб?

Ми поднял еще больше покрасневшие глаза:

– Наверное, ты не знаешь про Кэти… миссис Бернэм…

– Что с ней, сэр?