Сражение продолжалось, но и британцы, и французы оставили двух фехтовальщиков в покое. Французы рассчитывали укрепиться за оградами на восточном берегу, откуда началось их утреннее наступление, тогда как британцы и португальцы выискивали французов, задержавшихся в деревне. А тем временем двое охваченных безумием битвы мужчин неуклюже размахивали палашами.

Они стоили друг друга. Лу был матерым рубакой, но уступал Шарпу в росте, и руки у него были короче. К тому же француз привык драться верхом, а не в пешем строю. Противники кололи, рубили и парировали удары так, что со стороны это выглядело пародией на прекрасное искусство фехтования. На движениях сказывались течение воды и усталость мышц, да и не до изящных финтов, когда сражаешься тяжелым кавалерийским палашом. Звуки, с которыми сталкивались клинки, скорее можно услышать в кузнице, чем в фехтовальном зале.

– Сука! – прорычал Шарп, нанося рубящий удар. – Сука! – повторил он, делая прямой выпад.

Лу защитился.

– Это за двух моих парней, – прохрипел он и ударил палашом снизу вверх, вынудив Шарпа обороняться.

Выплюнув проклятие, француз ткнул, целя противнику в лицо. Шарп отшатнулся и ответил выпадом. Клинок скользнул по животу Лу, но лишь проткнул ташку, в который и застряло острие. Воспользовавшись заминкой Шарпа, Лу подался вперед, готовясь нанести смертельный удар. Стрелок тоже шагнул вперед, сокращая дистанцию, и боднул Лу головой. Француз уклонился и выбросил колено. Шарп ударил Лу эфесом по голове, а тот врезал Шарпу гардой в левый висок.

Противники разошлись. Они злобно смотрели друг на друга, но уже не обменивались оскорблениями – берегли силы для борьбы. Вовсю гремела перестрелка через реку, но никто не вмешивался в схватку этих двоих, признавая, что они дерутся честно и их поединок никого больше не касается. Группа солдат в серой форме наблюдала за происходящим с восточного берега; толпа стрелков, гвардейцев и горцев поддерживала Шарпа с западного.

Шарп зачерпнул воды левой рукой, плеснул в лицо и облизнул губы.

– Пора с тобой кончать, – сказал он твердо и пошел вперед.

Лу поднял палаш и сначала отбил рубящий удар сверху, а потом уклонился от прямого выпада. Словно открыв в себе новый источник энергии, Шарп наступал снова и снова, раз за разом преодолевая защиту Лу настолько быстро, что француз не успевал проводить контратаки. Не справляясь с натиском врага, генерал отступал, его защита слабела после каждого удара Шарпа, который, стиснув зубы, яростно напирал. Отражая очередной удар, Лу упал на колени, а Шарп издал победный клич и приготовился нанести последний, смертельный удар.