Мы поднялись. Поглядев на Маршала, видневшегося вдали на дороге, я обернулся в сторону Ле-Мана.

– Наши товарищи уже почти здесь, сир. Они продолжат погоню.

– Нет. Пусть уходят. – Решимость в его голосе не допускала колебаний. Освободившись от моей хватки, он похромал в сторону Дьябло и молча встал над трупом.

Окликнув Филиппа де Коломбье – тот крикнул в ответ, что не ранен, – я направился к рыцарю, которого выбил из седла. Мне причитался еще один выкуп. И только тогда я заметил распростертое тело, немного дальше по дороге. Я не видел, кто это, но узнал стоявшего рядом скакуна.

– Овейн!

Я кое-как побежал.

Он был мертв. Сломал при падении шею, или, быть может, его внутренности поразило копье, пробившее дыру в кольчуге на уровне груди. Валлиец лежал на спине, раскинув руки. Затих навеки. Ушел.

Я позабыл про Маршала. Про Генриха. Про Ричарда и Дьябло. Горе овладело мной. Сев, я обнял тело Овейна и заплакал.

Это был первый близкий товарищ, которого я потерял.

Ах, если бы он был последним!

Глава 32

Глава 32

Маршал скакал прочь с тяжелым сердцем. Если у него и была возможность сохранить свое положение, когда герцог унаследует трон, он только что сжег ее дотла. Перед ним, однако, стоял дьявольский выбор. Заколоть Ричарда означало стать почти что цареубийцей, а отпустив его, он навсегда обесчестил бы свое имя. Убийство герцогского коня было единственным, что оставалось.

Осознание этого не сильно утешало Маршала. Совсем недавно у него было приподнятое настроение благодаря согласию короля на его брак с Изабеллой де Клер. Нынешний его поступок означал, что женитьба обречена еще до того, как до нее дойдет дело.

Догнав своих, Уильям поравнялся с Генрихом. И встревожился: лицо государя стало пепельно-серым и покрылось каплями пота. Сгибаясь от боли, король дышал ртом, судорожно, с хрипом хватая воздух. Маршал рассудил, что, если бы не незаконнорожденный сын Жоффруа, который скакал рядом с отцом и поддерживал его одной рукой, Генрих выпал бы из седла.

– Государь!

Налитые кровью глаза Генриха повернулись.

– А, Маршал. Где ты был?

– Прикрывал отход, сир. – Он решил, что упоминание о сшибке с Ричардом совсем не пойдет на пользу королю. – Рад доложить, что больше нас не преследуют.

Генрих словно не слышал.