– Внял, после долгих размышлений. Ему отойдут графства Сомерсет, Дорсет, Девон и Корнуолл, а также Ноттингем и Дерби. Эти владения обеспечат ему ежегодную ренту в четыре тысячи фунтов – вполне достаточно для принца крови.

– Это хорошо, – сказала Алиенора.

– Я благодарен, сир, – заявил Джон.

Ричард сурово посмотрел на него.

– Щедрое вознаграждение за вероломство.

Щеки у Джона покраснели, взгляд потупился.

– Кровь есть кровь, – сказала Алиенора. – Нельзя бросать своих.

Поступки герцога казались мне не очень понятными. Он как никто другой ценил преданность и верность. Ричард щедро вознаградил баронов и рыцарей Генриха, оставшихся с ним до конца: лучшим примером был Маршал. Тех, кто не проявил должной верности, он лишил должностей или подверг штрафу, а кое-кого покарал обоими способами. Вороватого сенешаля Анжу даже заковали по рукам и ногам и бросили в темницу. А трусливый Джон, бросивший умирающего отца, как только стало ясно, что его дело проиграно, не понес никакого наказания. Совсем напротив: ему пожаловали изрядный кусок Англии, способный обеспечить огромный годовой доход. Как сказал мне де Дрюн, он отошел Джону в утешение за то, что его не провозгласили наследником. Этой чести удостоился Артур, сын Джефри, покойного брата Ричарда и Джона. Расчетливый шаг – двухлетний ребенок вряд ли станет угрожать престолу, пока Ричард совершает Крестовый поход. Джон, уже взрослый, являл собой совершенно иную, более опасную кандидатуру.

– Давай забудем прошлое, – обратился Ричард к Джону. – Ты – единственный брат, который остался у меня, и я хочу, чтобы мы были друзьями.

– И я желаю этого всем сердцем, – искренним тоном заверил Джон.

Под одобрительным взглядом Алиеноры два брата обменялись поцелуем мира.

Я не поверил ни единому из слов, слетевших с мясистых губ Джона, но, украдкой поглядев на Фиц-Алдельма, убедился, что мой враг доволен этой новой дружбой. Расстроенный этим обстоятельством, я принялся размышлять. Занятые после смерти Генриха своими обязанностями, мы редко виделись с Фиц-Алдельмом. Но, порывшись в памяти, я отметил, что не раз заставал его беседующим с Джоном. Вспомнилось и их вероятное свидание в Бонмулене в прошлом ноябре. Господь распятый, подумалось мне. Эти двое в сговоре. Меня беспокоило, что у меня нет ни малейшего представления о цели этого сговора.

– Я представлю тебе двух самых верных моих людей, мама, – сказал Ричард.

И снова я отмел в сторону свои заботы.

Герцог подозвал Фиц-Алдельма, тот подошел к королеве и преклонил колено. Этот человек много сделал на службе в Аквитании, заявил Ричард; без него значительная часть земель попала бы в руки мятежникам. Преданный и работоспособный, Фиц-Алдельм оказался просто неоценим.