– Ты вообще-то дрожать должен от страха, а не смеяться. Ладно, пока посмейся, я за стулом сбегаю.

Эрни поставил тарелку обратно на стол и вышел в коридор. Он прошелся по нескольким сценам, пока не нашел подходящий деревянный табурет. С ним вернулся обратно. Поставив табурет рядом с жертвой, вкрадчиво поинтересовался:

– Все успокоился? Ты будешь сам рот открывать или…

– Сам, чего уж там.

С тарелкой палач присел на табурет и, подцепив вилкой первый кусочек, поднес ко рту жертвы.

– Правда, вкусный, во рту тает, – оценил Шарух. – Слушай, а как бы ты меня «уговорил», если бы я засопротивлялся и не стал бы открывать рот?

– Но ведь ты не сопротивляешься. Если хочешь узнать, как, давай попробуем. Будет не больно, но ты ощутишь некоторый дискомфорт. Рискнешь?

Шарух с задумчивым видом дожевал очередной кусочек арбуза.

– Хороший способ – зажать нос, ты его имел в виду?

Эрни улыбнулся, качнув головой.

– Ну, почему ты такой умный и послушный? Сам себя удовольствия лишаешь.

– О, да… тоже мне удовольствие…

– Не хочешь, не надо. Открывай рот на подходе очередная порция…

За непринужденной беседой Эрни скормил другу все приготовленные им арбузные кусочки и, поднявшись, вновь подошел к столу.

– Скажи, что эта тарелка будет последняя, я ведь больше не осилю, честное слово. Нельзя же так издеваться над человеком.

– Полностью с тобой согласен. Заставлять есть арбуз – это еще не издевательство, а вот не позволять сходить в туалет – это настоящее издевательство.

– Ты что? В самом деле?.. – У Шаруха внезапно иссяк запас слов.

– Это гораздо интереснее, чем отрезать пальцы или метать топоры.

– Но я тебя до такого состояния не доводил…

– Хочешь сказать, что уже дошел до нужного состояния?