– Да! – Пятахин хлопнул в ладоши. – Вот сейчас они дружно соберутся и все придут к тебе в гости!

– Да знаю я таких урок, – Листвянко тут же принялся поглаживать костяшки. – Знаю вдоль и поперек. Они все дрисливые, я могу их только так раскидать, влегкую!

Снежана окончательно забросила самовар, слушала с тревогой. Листвянко продолжал храбриться. Жохова поигрывала топором, я отметил, что вполне себе умело, точно уже работала им.

– Они только стаей могут, – повторил Листвянко. – Я влегкую могу …

– И не думай! – Снежана тут же схватила его за руку. – Даже не пытайся! Даже не смей!

– Попишут, как мочалку, – заметил Пятахин.

– Я видел у них топор! – зловеще протянул Лаурыч и посмотрел на Жохову.

– Так это хорошо! – заметил Пятахин. – У Жоховой тоже топор! Пусть она к ним пойдет, как-нибудь обзовет, что ли… Пусть на топорах рубятся! Как викинги!

Стало тихо-тихо. Листвянко еще шире и еще воинственнее расправил плечи, Снежана повисла на нем крепче.

– Пять палаток, – напомнил Лаурыч. – А из одной вышел такой амбал, просто Шварценеггер…

Лаурыч подпрыгнул, чтобы показать, какого роста был амбал.

– Настоящий богатырь, – продолжал Лаурыч. – Пересвет!

– Как раз для Жоховой противник! – ввернул Пятахин.

– Я таких Пересветов пачками рвал, – никак не унимался Листвянко. – Мне этого Пересвета…

– А если они на нас нападут? – спросила Жохова.

– Они не нападут, – уверенно сказал Жмуркин. – Наверняка у них есть руководитель, вожатые, которые за ними присматривают.

– Конвой, – добавил Пятахин. – Овчарки. Надувная колючая проволока.

Умник такой.

– Кто такие урки? – спросила Александра.

– Урки? – переспросил я. – Урки – это зэки. Заключенные. Те, кто сидит в тюрьме. В Гулаге, короче.