В комнате было тихо. Через открытые окна долетали в комнату редкие звуки птиц. Заместитель Главного сидел за столом, сцепив на столе руки и повернув к Главному непроницаемое лицо.

– Оказалось, что сборщик выпил стопку в обед… Меня в это время не было. Я был в это время на испытаниях, но в тот же день приказом по предприятию указанный сборщик был уволен. Я подчёркиваю, уволен не мной. В завкоме у нас головастые люди, и руководство нередко прислушивается к их мнению. Они сказали примерно следующее: сегодня брак в цехе, завтра в полёте. И с этим невозможно не согласиться.

Главный говорил теперь негромко, уверенно. Невмывако следил за его руками и лицом, глазами в лучистых морщинках.

– Теперь этот случай. Что сказать мне рабочим? Мне скажут: Главный сам конструктор и защищает конструкторов.

– Но, Сергей Павлович, этот случай особый, – Козлов – председатель профбюро встал. Вставая, он неловко отодвинул стул, но встал он прочно, и видно было: такого не собьёшь.

– Каждый случай особый, – возразил Главный.

– Ребята – золото, – продолжал Козлов. – В системе управления «гибридов» – их большая заслуга.

Дверь скрипнула, и все обернулись к двери. Иркин спиной ко всем прикрывал дверь, не подозревая, что стал уже объектом всеобщего внимания.

– Разрешите, Сергей Павлович, – произнёс Иркин. – Ради бога, извините, что опоздал. Задержали в КИСе.

– Я разве вас вызывал? – поднял голову зам.

– Я сверх программы, для усиления.

– Садитесь, – кивнул холодно Главный. – А теперь я хотел бы попросить вас встать на моё место. Как бы вы поступили на моём месте?

– Разрешите мне, Сергей Павлович? – Иркину явно не терпелось.

– Вы даже не знаете, о чём речь. Ну, хорошо. Послушаем свежего человека.

– Я бы оставил ребят на предприятии, – мягким голосом начал Иркин, – оставил бы их со строжайшими взысканиями. Я настаиваю на этом потому, что не ошибусь, назвав их нашими лучшими специалистами. Я хорошо их знаю, как людей. Я готов поручиться за них, как угодно, честным словом, любым залогом, наконец, премией.

– Оставьте премию в покое. Вы её ещё не получили.

Речь шла о Ленинской премии, присуждённой большому коллективу за первый пилотируемый. Возле проходной на щите объявлений висела «Молния» со списком лауреатов. В их числе значился Иркин; но ни медали, ни диплома, ни денег, согласно распределению премии, он ещё не получил.

– Вы можете мне ответить, Иркин? – медленно продолжал Главный. – Что для вас важнее всего? Компанейство, товарищество?… Тогда объясните мне, как совместить его с делом?

– Сергей Павлович, – начал было Иркин.