– Все поймете, когда войдете к себе. Не беспокойтесь об Ортоне, я его приютила у себя.

И мадам де Сов быстро сбежала вниз мимо него, как будто встретилась с ним на лестнице случайно.

– Странно! – сказал Генрих. – Что же такое произошло? Что с Ортоном?

К сожалению, мадам де Сов не слышала его вопросов, она была уже далеко.

Вслед за ней в верхнем пролете лестницы появилась другая тень, на этот раз мужчины.

– Тс-с! – произнес он.

– А-а! Это ты, Франсуа?!

– Не называйте меня по имени.

– Что случилось?

– Пройдите к себе и узнаете, а потом проскользните в коридор, хорошенько осмотритесь, не подглядывают ли за вами, и зайдите ко мне, дверь будет только притворена.

И Франсуа исчез, точно провалившись, как театральный призрак в люк.

– Святая пятница! – прошептал Беарнец. – Загадка остается загадкой; но раз отгадка находится в моих покоях, идем туда, а затем посмотрим.

Однако, продолжая свой путь, Генрих испытывал сильное волнение. Он обладал юношеской восприимчивостью: в его душе все отражалось четко, как в зеркале, а то, что он до сих пор слышал, предвещало какую-то беду.

Король Наваррский подошел к двери в свои покои и прислушался. Внутри все было тихо. Кроме того, Шарлотта посоветовала ему зайти к себе, значит, там не было ничего опасного. Он быстро заглянул в переднюю: никого! Но не было и никакого указания на то, что произошло.

«Ортона в самом деле нет», – сказал он про себя и перешел в следующую комнату. Там все стало ему ясно.

Хотя воды и не жалели, но всюду на полу виднелись большие красноватые потеки; одно кресло исковеркано; в занавесках полога – дырки от ударов шпаг; венецианское зеркало пробито пулей; окровавленная рука оставила на стене страшный отпечаток, говоривший о том, что эта безмолвная комната совсем еще недавно была свидетельницей борьбы не на жизнь, а на смерть.

Генрих Наваррский блуждающим взором пробежал по этим разнородным признакам борьбы, отер рукою выступивший на лбу пот и прошептал:

– Да-а! Теперь я понимаю, что за услугу мне оказал король; какие-то люди приходили сюда меня убить… А де Муи? Что сделали с де Муи? Мерзавцы! Они его убили!

Как герцогу Алансонскому хотелось поскорее рассказать Генриху о событиях этой ночи, так и самому Генриху не терпелось узнать то, что произошло; и, бросив на окружающее последний мрачный взор, он выбежал в коридор, убедился, что никого нет, быстро открыл приотворенную дверь, тщательно запер ее за собой и проскочил к герцогу Алансонскому.

Герцог ждал его в первой комнате. Он быстро схватил Генриха за руку и, приложив палец к своим губам в знак молчания, увлек короля Наваррского в отдельный круглый кабинетик, помещавшийся в башенке и благодаря этому совершенно недоступный для шпионства.