Кивнув, Андрюха приказал ехавшему за ним воину:

– Дежень, скачи мухой за ведуньей, передашь, боярин велел прибыть, ну, и обскажешь, что спросит. Уразумел?

– Слухаюсь, сотник. Ленку везти?

– А как бабка скажет.

Уже вечером, отрешившись от дел, сидя в своей комнате, Сашка с Андреем распили кувшин сорокаградусного продукта.

– Слухай, Андрюха, курить-то как охота. Казалось, год как бросил, а как выпью – вкус сигареты вспоминаю.

– Ты, думаешь, один такой? Я вот тоже маюсь.

– Ладно, наливай. Давай за Николаича по единой выпьем. Повезло мужику, бабка говорит, Галка через неделю оклемается.

– Давай.

Чокнулись, выпили. Закусили нехитрой закусью.

– Повезло мне, Сашка. Где б ни служил, всюду с классными мужиками жизнь сводила. Там, с Семибратовым и Андрюхой Плотниковым, здесь с Монзыревым и с тобой. Я, кстати, заметил, Толик с Семибратовым чем-то схожи, не внешне – нет. Нутро у них одинаковое, как у близнецов. С виду интеллигенты рафинированные, лощеные, на лоб хоть печать ставь – офицер.

– А остальные, что – не офицеры.

– Офицеры, конечно, не спорю. Только…

– Что?

– Да я как-то по пьяни Семибратову свои мысли вслух высказал, просчитал я его, понимаешь. То, что он частично под маску прячет, просчитал. Вы, говорю ему, Сергей Владимирович, как белый офицер, стараетесь честь не уронить, голос не повысить, разговариваете без матов и не любите, чтоб ненормативную лексику в вашем присутствии употребляли, а поставь вас в раковое положение, в заваруху внутреннюю или внешнюю – стреляли б и вешали, как при генерале Корнилове.

– А он что?

– Промолчал, значит, я угадал правильно. Вот и Монзырев такой же.

– Андрюха, – разливая водку, произнес Сашка. – Давай по последней и в люлю. Всех нас, если раком поставить, жизнь на многое заставит смотреть по-другому. И мы с тобой в том пример. Что нас ожидает завтра за этой дверью, одному богу известно. Но одно знаю, скучно не будет.

– Это точно.