– Согласен. Дела нам с вами предстоят, не побоюсь этого определения – эпохальные. Перед нами город, которому первым предстоит стать общим домом для христиан и мусульман. Пусть он пока разделён рекой, не беда, берега мы со временем соединим крепким мостом, но нас, к сожалению, разделяет и религиозная вражда, а какой мост можно построить через эту пропасть – я пока не знаю. Наедине могу вам признаться. Моё мнение – мы поторопились признать Христа Мессией и напрасно не признаём Пророка. Вы же, в свою очередь, отвергли заповеди Мухамеда и первыми начали войну против Детей Книги[146], которых он не велел трогать, и тем более насильно не обращать. Скажете, что это не так?

– Не так. Это начали делать бешеные арабы.

– Начали арабы, с этим не спорю, – покладисто кивнул Ричард. – Но недоверие теперь распространилось на всех мусульман. Вы же не делите нас на христиан Лангедока, Прованса и Окситании, так и мы теперь не делим вас на арабов, сарацин, или ваших подданых. Эта пропасть теперь гораздо шире, чем Шатт-эль-Араб, и её будет гораздо сложнее перекрыть мостом. Но начинать это делать обязательно нужно. Нас сейчас, всех вместе: христиан, мусульман и иудеев, раз в десять меньше, чем язычников. Сразу религиозную войну нам прекратить не удастся. Пока сельджуки, берберы и мавры занимают нашу территорию, я имею в виду владения Римской империи, мы будем их бить, но на ваши земли мы не претендуем. Вся Азия, к востоку от Тигра ваша. Киданьское ханство[147], Китай, Индия. Всё, что западнее – наше.

– Аравия никогда не была римской провинцией.

– Это правда. А Китай и Индия никогда не были провинциями шахиншахства. Всё когда-то происходит в первый раз, – усмехнулся Ричард. – Я понимаю, что вас беспокоит… Мекка и Медина. Признаться честно, я уже могу их захватить, но пока сам не знаю, что с ними делать.

– Не осквернять и не препятствовать паломникам совершить хадж.

– Такое мне в голову даже не приходило, поэтому опасения ваши напрасны. Не оскверню ли я ваши святыни, просто установив там свою власть?

– Нет, брат мой. Вы уже признанный мусульманами «Гнев Аллаха». И Мекка, и Медина, и Багдад будут вашими по праву. По праву отца, наказывающего своих слишком дерзких сыновей. Мы будем вам очень благодарны, если вы призовёте аравийских бедуинов к порядку и сделаете хадж в Мекку безопасным для паломников. Такого не смогли сделать ни арабы, ни сарацины.

– Я смогу. Но для этого мне придётся их всех убить. Понравится ли это Аллаху?

– Не знаю, брат, – честно признался Хорезмшах. – Но если бы у меня была такая возможность, я бы это обязательно это сделал.