– Ну что вы, ваше величество! – зарыдал эскулап. – Это прискорбное стечение обстоятельств! Недоразумение! Трагическая ошибка!

– Как вы сказали? Трагическая? Чертовски точное определение!

Если бы у Иоганна Альбрехта Мекленбургского вдруг выросли ангельские крылья (или скорее уж дьявольские рога), наверное, и тогда бы герцог Август удивился меньше. Хотя «удивился» – не совсем подходящее слово. В последнее время владыка Брауншвейга находился в состоянии перманентного изумления. В самом сердце его владений, в замке Вотльфенбюттель, проходил суд над придворным врачом герцогской четы, причем сам он чувствовал себя в лучшем случае свидетелем, который вот-вот может стать обвиняемым.

А проклятый эскулап все никак не унимался и продолжал сыпать подробностями, любая из которых по отдельности могла привести негодяя к костру. Но он продолжал и продолжал…

– Признаете ли вы, доктор медицины Николас Климент Штайнмаер, что имели злой умысел извести герцогиню Клару Марию? – тусклым голосом спросил дознаватель.

– Мне приказали! – затравленно крикнул закованный в цепи врач.

– Кто именно? – вкрадчиво поинтересовался слуга закона.

– Несомненно, речь идет о Враге рода человеческого! – нервно воскликнул герцог Юлий Эрнст.

– Разумеется, ваша светлость, – поспешили согласиться члены судебной коллегии, но не тут-то было.

– Хотелось бы, однако, узнать, какой вид принял князь тьмы, когда соблазнял эту «невинную душу», – едко заметил я со своего места, – был ли это черный козел в герцогской короне или, быть может, он обернулся кем-нибудь из владетельных особ, здесь присутствующих?

– Почему сразу в герцогской?! – принял оскорбленный вид брат моего отчима.

– Ну, он же «князь», – пожал я плечами и еле заметно улыбнулся.

Братья-герцоги мало того что оказались не готовы к мгновенно собранному судилищу, так их еще и посадили по разные стороны от моего кресла, лишив таким образом возможности согласовать позиции. Еще на «процессе» присутствовали герцог Фридрих Гольштейн-Гогторпский, князь-епископ Ульрих Датский, ставший с недавних пор моим постоянным спутником, и граф Хотек в качестве представителя императора.

Прочие делегаты съезда, узнав, что происходит в Вольфенбюттеле, также пожелали принять участие в столь увлекательном действе, но вынуждены были довольствоваться местами на галерке.

– Отвечайте на вопрос! – повернулся к обвиняемому дознаватель.

– Да, – еле выдохнул обвиняемый.

– Повторите!

Ответом ему было молчание. Похоже, бедолага не выдержал напряжения и лишился чувств. В принципе неудивительно. Экспресс-допрос от Михальского и его подручных – зрелище даже для зрителей малоаппетитное, а уж испробовать его на себе я и врагу не пожелаю. Даже ко всему привычные степняки, которых трудно удивить пытками, «плывут» на таких допросах. Единственным моим условием было обойтись без членовредительства, чтобы не покалечить мерзавца раньше времени, но с этим они справились.