С обоих склонов в повстанцев летели стрелы и дротики. В метании последних эдуи большие мастера. Пущенный умелой рукой дротик с расстояния метров пятнадцать пробивал насквозь воина в кожаном доспехе, а обладателей кольчуги убивал менее эффектно, но тоже наповал. Столпившихся у завала, лишенных маневра всадников, которые закрывались щитами от стрел, сбивали копьями, зайдя со спины или сбоку. Расправа длилась недолго. Вскоре у завала образовалась горка из трупов, а бесхозные лошади разбрелись по дороге, принялись щипать траву на обочинах и склонах. Вырваться сумели десятка два повстанцев и, не оглядываясь, понеслись по дороге.

Мои подчиненные с мстительной радостью добивали раненых и стягивали с трупов доспехи, оружие, одежду и обувь. Пусть наша армия и отступает, но мы-то с добычей, причем очень большой. На каждого придется по паре лошадей, комплектов доспехов, оружия и одежды с обувью. Плюс съестные запасы в торбах, притороченных к седельным подушкам. К моему удивлению, питались повстанцы хуже римской армии. Редко у кого был кусок копченого окорока или сала, только черствые лепешки из пшеничной или ячменной муки.

Как ни странно, наша маленькая победа подбодрила легионеров. Она как бы компенсировала горечь от неудавшегося штурма. Пусть повстанцы потеряли в два раза меньше людей, чем римская армия во время неудачной атаки Герговии, зато и потери у нас были меньше. Погиб всего один человек, получивший стрелу от кого-то из своих, да еще шестеро были легко ранены, когда копьями сбивали всадников. Захваченных лошадей официально купили на нужды римской армии, поскольку они были нашей законной добычей. Правда, заплатили за них полцены. Других покупателей все равно не было, а возиться с таким большим табуном нам было не с руки. Пусть о них заботятся обозные, которым лошадей отдали, чтобы использовали, как вьючных.

Жеребца изабелловой масти я подарил Квинту Туллию Цицерону. Легат еще во время осады Герговии пожаловался на своего. Мол, норовист и кусается. Я не стал говорить горе-драматургу, что именно мешает плохому наезднику, не оценит юмор. Его жанр — трагедия. Уверен, что и у нового жеребца быстро найдутся недостатки. Бабочки везде видят цветы, мухи — говно.

85

По правому берегу Лигера (Луары) расставлены посты эдуев, которые следят, чтобы римская армия не переправилась к ним. Все мосты разрушены, а река все еще полноводна. Второй день вся армия ищет брод, но никак не найдет. Все злы и раздражительны. В тылу у нас армия повстанцев, которая становится с каждым днем все больше. Чем скорее мы уберемся с земель эдуев, тем будет лучше.