Зато рязанскому князю очень хорошо запала в память случайная встреча, произошедшая на пути между Торжком и Тверью.

Сани, в которых они ехали, обгоняли все кому не лень. Обогнал их среди прочих и один богатый поезд, сопровождаемый десятком вооруженных всадников. А уже ближе к середине дня, как ни удивительно, они и сами его нагнали. Количество саней, притулившихся к обочине узкой дороги, к тому времени изрядно поубавилось, да и рядом с ними почти никого не было. Все люди, включая и возниц, растерянно топтались возле какого-то темного пятна близ опушки леса. Пятно вяло шевелилось и время от времени издавало пронзительные крики, наполненные дикой болью.

Голос был женский… Тут же, рядом с ним, в голос рыдали три женщины. На самом деле их было четыре, даже пять, если считать ту, что лежала, но не голосила только одна из них — та, что держала на своих коленях голову лежащей. Она сухо и отрывисто отдала какие-то приказания или распоряжения, и двое из пяти воинов заторопились к брошенным на единственного возницу лошадям и поспешили куда-то в сторону Твери, до которой оставалось верст тридцать, не меньше. Чуть погодя с места сорвался еще один и через несколько секунд тоже помчался, но уже в противоположную сторону, по направлению к Торжку.

— Лекарь есть?! — крикнул он на ходу, когда поравнялся с санями, где находились Константин, ведьмак и Юрко, но, не дождавшись ответа или приняв молчание за отрицание, тут же пустил своего жеребца в галоп.

— А ну-ка, останови, — хлопнул Константин по плечу Юрко, едва они доехали до стоящего поезда, и предложил Маньяку: — А пойдем-ка поглядим, что там у них стряслось. Заодно и ноги малость разомнем, а то затекли уже.

— Я сразу всем глаза отвести не сумею, — предупредил ведьмак, явно не одобряя такое пустое любопытство.

— И не надо. Волков бояться… — беззаботно махнул рукой Константин и, выпрыгнув из саней, поспешил к опушке.

Маньяк, проворчав под нос что-то нечленораздельное, подался следом. Чуть погодя ринулся догонять их и Юрко. Двое из оставшихся воинов некоторое время пристально всматривались в приближающихся к ним путников, но у них не было никакого оружия, и это успокоило их.

Едва Константин подошел поближе, как понял, что именно стряслось, а чуть погодя ему рассказали, как это произошло. Сработал самый обыкновенный закон подлости. Часть поезда ближе к вечеру укатила вперед, чтобы успеть все приготовить для предстоящего ночлега, а барышни притормозили, чтобы сходить кое-куда в лесок. Все бы ничего, но, уже возвращаясь из леса, одна из них — самая молодая — мимоходом зацепилась своей шубкой за толстую ветвь высохшего лесного великана, которому для того, чтобы рухнуть, хватило и этой малости.