Эти мысли пронеслись в голове, когда я увидел, какое количество пленных австрийцев было собрано на площади. Тысячи три, не меньше. Если бы я знал, то наверняка направил бы половину дивизии Бегильдеева на взятие этой станции. Мысль о собственной непредусмотрительности и о том, что я практически чуть не провалил всю операцию, преследовала меня до того момента, пока я не встретился с Бегильдеевым. Константин Сергеевич вышел из станционного здания, как только «Форд», описав полукруг по периметру площади, подъехал к местному вокзалу. Автомобили мехгруппы не следовали, как раньше, за «Фордом» – я запретил. Слишком мало места оставалось на площади, чтобы там, не соприкасаясь, разместились и пленные, и вся техника мехгруппы. Поэтому я дал команду поручику Хватову оставить автомобили на обочине улицы, по которой мехгруппа следовала к вокзалу.

Под воздействием навязчивой мысли об огромном количестве пленных я не дал князю даже рта раскрыть для доклада о ходе операции, а сразу, как только пожал руку генерал-лейтенанту, спросил:

– Князь, неужели на станции был такой большой гарнизон австрийцев? Судя по форме и нашивкам, на площади собраны пленные, служившие в Тирольском стрелковом полку, и пехота венгерского гонведа. У вас же в группе всего пятьсот активных бойцов – не понимаю, как такими незначительными силами можно нанести поражение, в общем-то, неплохим австрийским полкам?

– Государь, мы взяли этих субчиков еще тепленькими в эшелонах. По-видимому, австрийское командование перебрасывало на русский фронт два своих полка с итальянского театра военных действий. Не знаю куда именно, но эшелоны прибыли на станцию ночью, и мои казаки, когда проверяли запасные пути этого железнодорожного узла, наткнулись на четыре эшелона, набитые австрийскими вояками. Как рассказывал есаул, вышли на эти эшелоны по запаху – вагоны пропахли сивухой, как последний кабак Хитрова рынка. Наверное, австрийцы хорошо загрузились дешевым итальянским пойлом и всю дорогу его потребляли. Даже часовых около этих эшелонов не было. Вот мои станичники и устроили любителям бесплатной выпивки настоящую русскую побудку. Не дав опохмелиться, подгоняя нагайками, погнали доблестных австрийских солдат и офицеров проветриться на привокзальную площадь. Я по доброте душевной, так как австрийцы не сопротивлялись моим ребятам, приказал местному кабатчику выкатить на площадь бочку пива и отдал пленным весь оставшийся самогон.

– Хм, получается, что пленные австрийцы должны быть благодарны начальнику вашей разведки полковнику Кузякину за его план использовать самогон в нашей операции. Великолепная идея, и если она поможет захватить и Ковель, то Кузякину нужно памятник при жизни поставить. Но уже сейчас он «Георгия» точно заслужил. Операция «Самогон» спасла многие жизни наших солдат и офицеров. Готовьте представление на награждение полковника Кузякина.