Если бы не это состояние, я бы точно за этот день свихнулся.

Нормальному неподготовленному человеку невозможно было чётко выполнить все предложенные бароном Штакельбергом действия. Но я всё-таки выполнил намеченный бароном обряд помазания и венчания на царство Михаила Второго. У Исаакиевского собора в семнадцать десять после окончания службы я уселся в «Паккард» уже в новом качестве – легитимного императора России.

Глава 13

Глава 13

Легитимность не изменила моего состояния – как был оловянный солдатик с холодным сердцем и равнодушием к окружающей обстановке, так и оставался. Не трогали меня ни восторженное поведение толпы, ни выправка гвардейцев, ни звуки артиллерийских залпов. А ведь именно в мою честь раздавались эти залпы. Только один раз в моей душе прорезался какой-то живой росток. Это когда я вышел из собора, подошёл к толпе, сдерживаемой гвардейцами, и стал бросать в неё подсунутые бароном Штакельбергом серебряные полтинники. Народ тогда смял гвардейцев и начал собирать эти деньги, а ко мне подбежала какая-то экзальтированная дама, бросилась на шею и буквально присосалась к моим губам. Максим и Силин еле смогли её от меня оторвать. Вот этот жаркий поцелуй и начал разрушать плод моего аутотренинга. Конечно, не сразу ко мне возвратились ощущения живого человека. Но когда мы вернулись в Зимний дворец на торжественный приём в честь коронации и наконец, от меня отстал барон Штакельберг, я начал оттаивать ещё быстрее. Уже появился вкус к жизни. Я начал совершать осмысленные действия и даже начал изредка шутить.

А вершиной этой осмысленной деятельности явились две мои речи. Одна перед дипломатами, которые были приглашены на торжественный приём в Зимнем дворце, а вторая – перед наиболее важными представителями общественности, включая самых ярких депутатов Думы и редакторов крупнейших столичных газет. Перед иностранными дипломатами я подчеркнул преемственность власти и то, что война будет вестись Россией до победного конца. Впрочем, от нового императора, бывшего до этого генерал-лейтенантом, командиром корпуса, который блестяще провёл операцию по захвату важнейшего стратегического пункта – города Ковель, таких слов дипломаты ожидали. Но мой брат Николай Второй, с которым мы успели пообщаться ещё перед поездкой в Исаакиевский собор, посоветовал это заявить перед послами союзных государств. Оловянный солдатик, которым я тогда был, воспринял этот совет как руководство к действию. И при первой возможности выполнил это пожелание. Ведь ещё ночью я себе внушил, что если такие люди, как Кац, барон Штакельберг или Николай Второй во время церемонии скажут, что что-то требуется сделать, то этот совет на пользу дела и его требуется выполнить. Именно эти трое были кровно заинтересованы, чтобы церемония прошла гладко, без всяких срывов и проблем. Будучи даже в неадекватном состоянии, советы других людей я бы игнорировал. Совет выступить перед представителями общественного бомонда дал мне Кац.