Когда строился заводской поселок, у меня родилась "гениальная" мысль заодно там создать и огромный продуктовый склад, вроде "закромов Родины" неподалеку от Москвы. Поэтому сорок рабочих трёхэтажных домов поднялись на общем фундаменте: под ними, на глубине трёх метров, был выстроен огромный подвал, причём и тот был двухэтажным. Однако, чуть позже, подвалу нашлось иное применение. От складских помещений к оврагу, где проводилась демонстрация новой техники, тянулся тоннель — довольно длинный, поэтому я предложил недоумевающим офицерам занять места в автобусе. Заставлять Главнокомандующего идти пешком семьсот метров по тёмному тоннелю, на мой взгляд, было невежливо.

Иванов со снисходительной улыбкой смотрел на офицеров, довольно нервно поглядывающих на стены тоннеля, а чуть позже — на здоровенные стальные ворота в конце него. Но когда эти ворота открылись, мы въехали на склад и дежурный охранник стал включать осветительные лампы, не выдержал и он:

— Господи, да сколько же их тут?

Подвал был почти километровой длины, да и шириной метров в полтораста, так что свет включался постепенно, секция за секцией — и создавалось впечатление, что колонны машин тянутся куда-то в бесконечность. Тем более, что где-то в дальнем конце пара секций уже были освещены — видимо, как раз регламентные работы там проводились. Но дальней стены видно не было и казалось, что это всего лишь фонарь на очередном верстовом столбе.

— Спасибо за комплимент, Николай Иудович, — не удержался я от избитой шутки. — Тут примерно две тысячи "Акаций" и три тысячи "Шилок". Продукт четырёх лет напряжённой работы. И каждый день их число увеличивается на пять штук. Топливозаправщики не здесь, в Арзамасе хранятся, мастерские — в Муроме, эвакуаторы — в Царицыне. Чуть больше шестисот полных батарей.

— Теперь германцу конец! — раздались возгласы офицеров. — Против такой мощи у них выставить нечего!

— А сколько такая машина стоит? — задал, наконец, действительно серьёзный вопрос давешний молчаливый полковник.

— Боевая машина — двадцать пять тысяч. Заправщик и эвакуатор — по десять, реммастерская — пятнадцать. "Головастики" — вы знаете…

— Выходит, тут самоходных артустановок на сто пятьдесят миллионов? — охнул кто-то, и радостное обсуждение увиденного разом погасло.

— Война — дело дорогое, — как можно более флегматично ответил я. — Но если платить меньше за худшее оружие, то обходится война много дороже…

— Это верно… А что со снарядами, Александр Владимирович? — поинтересовался серьёзный полковник.

— Как в Японии, — я повернулся к Иванову. — На пару месяцев боёв.