Разрастись и стать всеобщей драке не дали — появился Данкой и визгливо заорал на дерущихся. С другой стороны возник Ващуг и стал делать то же самое. Того и другого прикрывали чужие спины, и Семену оставалось лишь материться. Странно, но команды предводителей подействовали довольно быстро, и началась спешная эвакуация с враждебной территории, больше похожая на бегство. Проход в засеке, конечно, выпустить всех желающих сразу не смог, возникла давка, и Семен, не удержавшись, нажал-таки спусковую скобу, отправляя болт во вражеские спины. К тому времени, когда новый болт занял свое место в желобе арбалета, основная масса воинов уже протиснулась наружу, но почему-то никуда не двигалась, а толпилась возле прохода.

Определить причину заминки оказалось нетрудно — достаточно было оторваться от прицела и посмотреть вдаль. Развернувшись цепью, со стороны степи бежали воины с копьями и палицами в руках. До них было еще далеко, но Семен не мог не опознать их. Это были СВОИ. Лоурины то есть. Причем, кажется, чуть ли не все взрослые воины племени и подростки. У последних в руках вовсе не копья, а те самые пальмы…

Семен прищурился, пытаясь рассмотреть фигурки вдали: «Вон тот, кажется, Черный Бизон, а в центре бежит кто-то совсем мелкий — не иначе как сам Медведь вышел на битву! Это что же, они меня спасать прибыли?! Но как узнали?! И что сейчас будет…»

— Наши пришли, — гнусаво сказал Дынька и хлюпнул носом. — Наши!

— Угу, — сказал Семен и скосил глаза на мальчишку. — С каких это пор для тебя лоурины стали «нашими»?!

Оказалось, что парень смотрит в другую сторону — на реку.

«Этого еще не хватало!» — Семен вскочил на ноги. Берег отсюда не просматривался — его закрывал край обрыва. Из-за этого края показались сначала носы лодок, а потом и весь катамаран. Оставленное без присмотра плавсредство тихо дрейфовало вниз по течению. Своих пассажиров, надо полагать, оно уже высадило. Догадка подтвердилась почти сразу: в начале спуска к воде появилась голова, а потом и весь Хью с пальмой в руках, за ним еще кто-то с палицей, и еще… Неандертальцы взбирались наверх и неторопливо, враскачку, бежали к избе.

«Сейчас будет битва народов, — понял Семен. — Всех народов со всеми — одновременно. Это надо остановить…»

Битва не состоялась. Ради этого Семену пришлось пожертвовать последними «гранатами», благо гнилушки в жаровне еще тлели, и сорвать голос. Кажется, орать с такой силой в жизни ему еще не приходилось.

Сидеть на лавке за столом Медведю было неловко, неудобно и непривычно. Семен его понимал — он и сам прошел через это. Мышцы ног и позвоночника давно отвыкли от забытой, но когда-то совершенно обычной позы. Лоуринам же пребывать в такой позе раньше вообще никогда не приходилось. Бизон, как истинный вождь, неудобства терпел мужественно и сидел, не двигаясь, хотя и ему это давалось, по-видимому, с немалым трудом. Вообще-то, хозяин помещения, будучи гуманистом, сразу предложил гостям расположиться на полу, как это сделал Хью. Однако Медведь счел это ниже своего достоинства, а Бизон, конечно, взял со старшего пример.