— Ну что, южане, вы нападете на нас снова, если мы проголосуем, чтобы остаться в США? — спросил капрал в синем на станции Боулинг-Грин, где генерал Конфедерации Альберт Сидни Джонстон держал свой штаб в начале войны.

Ли покачал головой, пытаясь выбросить из головы мысли о Джонстоне, погибшем под Шилоу.

— Разумеется нет, сэр, мы намерены признать результаты голосования, какими бы они ни были, если, конечно, они будут свободными и честными.

— Уверен, вы говорите откровенно, — заметил экс-капрал. — Говорят, что на войне вы просто дьявол, но я никогда не слышал о вас, как о лжеце.

В Мунфордсвилле, в тридцати-сорока милях дальше по железной дороге, две группы бывших солдат, одни в сером, другие в синем, подошли к Ли одновременно и начали переглядываться друг с другом. Некоторые из них были с пистолетами на поясе и все они носили ножи. Ли хотел было вернуться обратно в вагон, не собираясь стать причиной конфронтации. И тут один из тех, в синем, удивил его, начав смеяться.

— Не скажете, что именно развеселило вас, сэр? — заинтересованно спросил Ли, уже не опасаясь возможных неприятностей.

Человек, очевидно бывший недавно младшим офицером, сказал: — Я только что вдруг вспомнил девиз нашей прекрасной родины, генерал Ли.

— Напомните, какой?

Тот с удовольствием процитировал:

— Вместе мы выстоим, врозь мы падем.

Он раскинул руки, как бы объединяя всех собравшихся на вокзале.

Ли искренне рассмеялся. Бывшие солдаты Конфедерации тут же последовали его примеру. Тогда и те, кто сражались за север, тоже начали смеяться. После такого уже нечего было опасаться возможности конфликта. Он увлеченно разговаривал с обеими группами бывших солдат до тех пор, пока гудок не возвестил, что поезд сейчас тронется. Уже собираясь уходить, он сказал:

— Ну вот вы и снова побратались.

Мужчины заулыбались. Один из них, худощавый, мускулистый парень в рваной форме, сказал:

— Никогда не думал, что офицеры знают об этом.

— О, мы, ясное дело, знали об этом, — сказал бывший офицер, который только что произнес девиз Кентукки, подтвердив тем самым благоприятное впечатление, которое он произвел на Ли. И добавил: — Когда это происходило, мы, обычно, смотрели в другую сторону, — что вызвало еще одну волну хихиканья.

— Если мы братались даже в разгар войны, то мы, безусловно найдем способ уживаться друг с другом и теперь, когда наступил мир, — сказал Ли. И не дожидаясь ответа, вернулся в поезд. Когда тот начал движение, он выглянул в окно, чтобы еще раз посмотреть на людей, которые не так давно воевали друг с другом. Они продолжали разговаривать с видимым дружелюбием. Ли счел это хорошим предзнаменованием.