В глубокой задумчивости парни вернулись в кибитку. Пьесу… Вдова требовала веселую забавную пьесу! Легко сказать…

— Эх, были бы с нами Периклос или Леонид, — грустно улыбнулся Лука. — Уж они-то живо поставили б какую-нибудь комедию.

— Не спорю, Периклос и Леонид — славные мужи и знающие в своем деле, — согласился Лешка. — Но ведь и мы, вроде, не хуже, а?

— И что будем играть?

— А что вы предложите? Ну-ну, не стесняйтесь, парни, выкладывайте!

Ребята переглянулись, хмыкнули, ну и, предложили, конечно. Любимого автора Периклоса — Аристофана. Только не «Женщин в народном собрании», а «Птиц»… Хорошая, кстати, была пьеса, веселя, забавная — злая такая сатира. Лешке нравилась. Вот только актеров было мало.

— Да вовсе и не мало! — азартно возразил Лука. — Я птиц буду играть, Леонтий — богов, ну а ты, Алексей — людей, приносящих жертвы.

— Отлично придумали, нечего и говорить, — старший тавуллярий засмеялся. — Прямо так и представляется: «в роли толпы — народный артист России Алексей Смирнов»! А вообще, неплохо придумали… Порепетируем?

— А как же! Только коров под навес загоним, а то уже на нас дед Кабей недобро так коситься.

Дед Кабей — это был старый татарин, пастух, выходец из разорившегося, невесть как прибившегося к покойному Данияру, рода. Сам-то дед для парней никакой опасности не представлял — хотели б, так справились с ним одним ударом — но вот его псы. Здоровенные такие собачинищи, аж четыре штуки… Ну, не один волк покуда к стаду не подходил!

По ходу репеции Лешка и сам вспоминал сюжет пьесы — ленивых, обожравшихся людских подаяний, богов, алчно поглядывающий на жертвенный дым, полнимавшийся к небу… Этот-то дым и перехватывали коварные птицы, шантажируя богов призраком голода…

Каткарлыш хохотала до слез! И не только она, но и ее малолетний сынок Данияр, и слуги, и воины, из числа самых верных, допущенные в этот вечер в шатер. Что и сказать, «господа артисты» уж очень старались, очень…

Изображавший богов Лука строил такие уморительные рожи, что улыбнулся бы и самый неулыбчивый. Братья играли по-гречески — их реплики тут же переводил Алексей, не забывая и о своей роли.

В общем, пьеса понравилась.

— Задержитесь… — когда все ушли, вдова махнула рукой актерам. — Вот вино, — она кивнула на стоявший напротив очага кувшин — пейте… Вы не пока не правоверные, вам можно… Эти мальчики что, совсем не говорят по-татарски?

— Кое-что понимают… все ж таки жили под турками.

— Приятные юноши… Ого, зевают! Что ж, путь идут спать…

— А ты задержись… Расскажешь мне о Царьграде.

Царьград… Опять Царьград.