— А ведь я уже знаю, почему ты это сделал.

— Да! Да! — зло зашипел он. — Я приказал убить вас, потому что ненавижу! Потому что вы, Каширские, влезли в мою жизнь! Потому что вы есть! И я хочу, чтобы вы исчезли! Совсем!

— По понятиям некоего известного мне больного общества, Собакевич, учитывая твои материальные горазды, тебя бы признали невменяемым и отправили на лечение. До следующего раза. Но лично я считаю, что такую мразь, как ты, нужно душить еще в колыбели. Ты умрешь в страшных муках, Собакевич.

— Требую Божьего суда!

— Пан атаман! Атаман! Сир! Ваша Светлость! Ясновельможный пан! Нет! Не достоин! Нет! — закричала толпа.

Я встал с двух положенных друг на друга седел и поднял руку. Дождавшись полной тишины, сказал:

— Ты забыл Бога, Собакевич, поэтому суда Божьего недостоин. Лично себя к всесильному судье не приравниваю, но я жажду воздаяния, — указал на него пальцем и громко продолжил под истеричный визг моего врага, радостные крики моих людей и недовольный гул прочей шляхты. — Прилюдно оскопить! И посадить на палю![43]

— То не можно так делать, пан Михал! — подбежал ко мне один из смутно знакомых шляхтичей. — Слишком унизительно, лучше голову отрубить!

— Пан Леопольд, если не ошибаюсь?

— Истинно так!

— Простите, пан Леопольд, а где ваш тато?

— Дома, — ответил он недоуменно, затем постоял, подумал, пожал плечами и добавил: — Простите великодушно, ваша мосць. Делайте все что угодно, вы в своем праве.

Через два часа мы отправились дальше, на юг, а на перекрестке двух дорог, Киевской и Уманской, вкопали в землю высокую палю. На ней корчилось в нечеловеческих муках нечто человекоподобное, что человеком в принципе никогда и не было.

Глава 6

Глава 6

Впереди нас ожидали. И не толпа какой-то полупьяной, пся крев, гулящей шантрапы, а одно из самых мощных ударных коронных соединений — панцирный гусарский полк[44] Киевского воеводства с личным составом в пять сотен латных рыцарей и полутысячей легкой конницы.

То, что князь Андрей Вишневецкий затеял обход воеводства, как обычно после уборки урожая, мы знали давно. И то, что его сопровождает молодежь из местной шляхты, которая на пару месяцев сбегает из дома для погулять, походить по гостям, попьянствовать да подраться, вливаясь при этом во вспомогательный полк, тоже не являлось тайной. Мы даже оставляли за собой секреты, которые должны были отлавливать возможных свидетелей нашего последнего боя, дабы князю не доложили, а он не устроил разбирательств.

Мы знали, что эти войска проследовали в сторону Южного Буга, но то, что они давно уже ожидают именно наших душ, стало неприятной неожиданностью.