8-е апреля 1896 года не было исключением из правил. Посетителей было очень много. Когда адъютант доложил графу Игнатьеву, что в приёмной дожидается молодой князь Белосельский-Белозерский,239 Николай Павлович приказал его пригласить. Он знал, что князь не только принадлежит к древнему роду, происходящему от самого Рюрика, но и является родным племянником покойного «белого генерала» Михаила Дмитриевича Скобелева.
Князь вошёл в кабинет канцлера чётким строевым шагом. Породистое благородное лицо, тонкие чёрные усики. Строгая чёрная блуза, туго перетянутая ремнём с револьверной кобурой, сверкающие сапоги со шпорами. На левой согнутой руке – чёрная фуражка, на околыше которой зловеще сверкала серебристая «адамова голова», ставшая эмблемой Добровольной охраны.
– Ваше Высокопревосходительство! Честь имею явиться, поручик…
– Полноте Вам, князь!– с укоризной сказал канцлер. – Вы ведь в форме Добровольной охраны, так что никаких «Высокопревосходительств»… Обращайтесь ко мне по имени-отчеству и присаживайтесь. В ногах правды нет, даже в Ваши молодые годы.
Князь поблагодарил и устроился в кресле. Канцлер пристально посмотрел на посетителя.
– Адъютант доложил мне, что Вы весьма настойчиво требовали аудиенции. Что привело Вас ко мне?
– Николай Павлович! Меня привели к Вам обстоятельства чрезвычайного характера. Я не могу никому доверить имеющиеся сведения, кроме Вас либо же Государыни. Я прекрасно понимаю, что своим приходом ставлю себя в весьма сомнительное положение, но честь офицера не позволяет мне умолчать о ставших известными мне обстоятельствах, которые касаются Высочайших особ.
– Что Вы имеете в виду? – удивлённо спросил канцлер. – Мне кажется, что я знаю всё, что происходит в столице.
– Николай Павлович! Его Высочество Великий Князь Николай Михайлович распространяет среди посетителей Яхт-клуба сведения, порочащие Великого Князя Сергея Александровича! – на едином выдохе произнёс князь.
– Какие же это сведения? – тихо спросил Игнатьев.
Князь замешкался от волнения, но потом собрался с духом и выдавил из себя:
– Великий Князь Николай Михайлович открыто говорит, что будто бы Сергей Александрович… мужеложец… и что именно поэтому у него и Елизаветы Фёдоровны нет детей…
Канцлер вскочил как ошпаренный, с несвойственной его возрасту резвостью буквально выскочил из-за стола. Услышанная новость не могла не вызвать в нём бурю эмоций. Понимая, что это не просто скандал, и что действовать нужно немедленно, граф быстро взял себя в руки.
– Кто ещё, кроме Вас, слышал подобные непотребные высказывания Николая Михайловича? – тихо спросил он. – Кто ещё может подтвердить Ваши слова относительно Его Высочества? Вы ведь понимаете всю тяжесть обвинений…