— Я тоже рада, что вернулась.

Боязно действовать первой — с ним никогда не угадаешь, какой будет реакция. Но надо решаться — вдруг через пять минут он подорвется со словами «мне пора возвращаться в тело дракона», и я его больше никогда не поцелую.

Вдруг более тесный контакт покажется отвратительным, подтвердит драконьи опасенья?

Унимая дрожь в теле, я положила руки ему на мускулистые плечи, чтобы не упасть, ибо пол от волнения ходил ходуном. И принялась наклоняться к губам — четко очерченным, слегка влажным, красивым, манящим.

— Тебе холодно, Сияна? — Туман быстро и бесцеремонно облапал бедра, талию и сжал плечи. — Ты дрожишь!

Его ладони на плечах действительно обжигали, но холода я не чувствовала. И вместо того чтобы предложить набросить на меня покрывало, он сказал:

— Предлагаю согреться под одеялом! Я не укрываюсь обычно и не мерзну, но ради тебя нагрею постель. — Он подскочил, поправил подушки и, откинув одеяло, приглашающим жестом предложил прилечь.

Юный манипулятор! Вы только поглядите, какими искусными уловками заманивает девушку в постель! Я сложила руки на груди, топя внутри смешинки.

— Обещаю не раздевать тебя без твоего согласия, — совершенно серьезно заявил дракон. Не отпуская его взгляд с озорными искорками, я скинула туфли и забралась на ласковые простыни.

Туман мигом присоединился и накрыл нас одеялом. Я задрожала сильнее от переизбытка волнения. Наглые руки сграбастали меня — и я оказалась словно в печке. Жар растапливал натянутые мышцы и прогонял дрожь.

— Так удобно будет? — спросил дракон с игривой усмешкой. Я подалась вперед и стерла усмешку осторожным поцелуем — слегка втянула в себя его нижнюю губу, затем верхнюю, прошлась ласково кончиком языка по нежной влажной коже. Туман тяжело задышал, крепче меня обнимая, тоже высунул язык и мазнул по моей губе. Повторил все мои движения, грубовато, нетерпеливо, но как же остро и сладко.

По-моему, он быстро научится. Вошел во вкус, жадно смял мои губы и… укусил. Боль растеклась пламенем по коже.

— Эй! — я ударила раскрытыми ладонями в его грудь, но он преодолел сопротивление, прижал к себе, зарылся носом в волосы над ухом, низко рыча.

— Страшно-страшно приятно… — урчал он. — И я теперь очень хочу тебя раздеть.

— Просто раздеть? — пробормотала я, окончательно хмелея.

— А можно непросто? Ладно, я хочу раздеть и прижаться к твоему голому телу. Кажись, это будет тоже страшно приятно. Можно? — Еще не получив ответа, он медленно двигался рукой вниз и вверх, потихоньку поднимая ткань.

— Тихо, тихо, Туман! Я еще не дала согласие!