И ведь ничего с этой удавкой не сделаешь! Только если кто-то вроде Добряны попадется, если человек сам на капище придет, доброй волей, с чистым сердцем и благодарностью… много ли таких?

Мало.

Илья сейчас сам так и пришел. Но я-то…

Здесь и сейчас на мне ничего нет. И свою дурость я на чужую ворожбу не спишу. А потом…

Потом могли и накинуть.

До переезда в палаты царские я еще как-то дергалась, трепыхалась, не хотела я замуж за Фёдора идти. Понимала, что царевич, что почетно за него замуж выйти, что власть, что деньги…

Все понимала.

И все равно не хотела за Федьку замуж. Но не сопротивлялась. Как же – против власти родительской пойти? Нельзя.

А потом стало все равно. Просто оглушило любовью – и накатило тупое безразличие. Нельзя быть вместе с любимым?

Так хоть рядом быть. Хоть видеть его иногда…

Может, кто-то воспользовался моим замешательством? Моей уязвимостью?

И накинул аркан?

Но тогда бы его увидела Верея…

А может, и не увидела бы. Сила у нее была, а вот опыта не было. И монастырь все-таки…

Чтобы черный аркан сработал, надо рядом с его хозяином находиться. Хоть иногда. А в монастыре…

И далеко, и земля намоленная… могло и отрезать. А потом уж я начала приходить в себя от магической удавки.

Могло и так быть?

Могло.

Сейчас мне уже правды не узнать. Но я постараюсь не повторить своих ошибок.

Очень постараюсь.