Что будет дальше?

* * *

– Что в палатах было? Как было?

Устя огляделась.

Хоть и нет никого в светелке, а все ж таки…

– Илюша, в сад хочу. На воздух… устала вышивать.

На белой ткани цвели рябиновые гроздья. И снег на них.

– Устя, может, тебе в лавку сходить охота или по городу погулять? – тут же понял брат.

Мало ли кто рядом окажется. Та же Аксинья. А не сестра, так холопка какая, у тех и вовсе язык без костей… укоротить бы некоторым!

– Пойдем, Илюша, погуляем. Когда родители разрешат, я рада буду.

Не успел Илья и шагу за порог сделать.

По терему боярскому такой крик понесся, такой вой, что стены задрожали. Брат с сестрой даже не переглядывались – так на крик и бросились.

Илья первый успел, у него-то рубаха длинная в ногах не путается, Устинья чуть с лестницы головой вперед не полетела, потом рукой махнула, подхватила подол – да и припустила бегом.

Успела?

А лучше б не успевала.

Верка, та самая дурная холопка, которую батюшка пригрел, корчилась на полу горницы. И вид у нее был – краше в гроб кладут!

Да что там!

Вынимают оттуда – и то краше.

Это она и выла от боли нестерпимой, неутолимой. Выла, корчилась… сейчас уже и кричать не могла, хрипела только пересохшим горлом.

А к ней никто и подойти не решался. Потому что…