А старик, воинский начальник:

— С этого дня запрещаю пальбу на свадьбах — напрасное расходование пороха.

— Достаточно шума от большого барабана, — согласился староста. — Просим простить этот случай.

Усилились буханье барабана и визг зурны: свадебная процессия вернулась в селение. Фрунзе сказал:

— Желаем счастья молодым, их родственникам. И вообще жителям вашей деревни.

— А мы счастливы твоим посещением, паша. Рады видеть твое светлое лицо.

Писарь бросился за угол мечети, и скоро толпа вышла на площадь. Впереди — два бородатых музыканта. Один с силой бил колотушкой в огромный барабан — тулумбас, воздух гудел. Только кожаные со шнурками лапти виднелись из-под тулумбаса, а над ним — только голова. Другой — старик с закрытыми глазами и с высохшими пальцами — дул в тростниковую зурну. Нескончаемый пронизывающий звук забивал уши: голоса и барабан слышались как бы через вату. Мужчины помоложе, все в жилетах, взявшись за руки, плясали на ходу.

За танцорами шли те две упряжки. В одной сидела девушка лет пятнадцати — невеста — в красной рубахе в цветах, в монисто, сама как цветок. Поверх рубахи на ней пестрый халат, а широким, тоже пестрым шерстяным кушаком — по обычаю сама связала — опоясалась высоко, до груди. На голове тюбетейка и платок. В другой подводе сидели ее подружки. Объезд села — прощанье с девичеством. Жених сидел дома, дожидался ее прибытия, и вот они вместе. (У Вани с Аннёнкой будет ли когда-нибудь свадьба?) Жених, паренек лет семнадцати, в белой рубашке с завязками на шее, в кожаных лаптях.

Танец продолжался. Глухо стучали деревянные сандалии танцоров.

— Самый лучший танец, — сказал мухтар.

— Красиво, — отозвался Фрунзе. — Такой же, как на Кавказе. Это танец лазов?

Танец простой, общий. Танцоры, держась за руки, как один, делали пружинистый прыжок вперед — шлепали сандалии, тут же отскок, словно в борьбе, и, стоя на месте, покачивали плечами и головой вправо-влево — будто воин высматривал засевшего за камнем врага, красные фески метались, будто языки пламени. И только ведущий одной рукой и ногами выделывал фигуры посложнее.

Услышав, что приехали люди из России, толпа остановилась. Случившийся тут учитель, выбрасывая руку вперед, произнес горячую, восторженную речь. Толпа ответила взрывами веселья, выкрикивала «ласки» русскому паше. Фрунзе вполголоса комментировал:

— Действительно, сентиментальны… Даже целуют нас… Мы красивые, как луна…

Фрунзе вдруг сунул руку в карман:

— Товарищи, нужно что-нибудь подарить…

У Вани нашелся мундштук для сигарет. Что ж, турчанки почти все курят! Фрунзе достал золотой — невесте, по нескольку лир музыкантам и танцорам. Невеста подхватила золотой, торжествуя, подбросила его, поймала и ловко сунула его за кушак у груди.