— У тебя нет ни капли благодарности к нам за те жертвы, на которые мы идем, чтобы дать тебе хорошее образование на Востоке, мистер Брежнев!

Она никогда не упускала возможности напомнить мне о несостоявшейся поездке в СССР, хотя с тех пор прошло уже несколько месяцев.

Я проигнорировал ее и встал из-за стола.

После того как я развез все газеты, мне пришлось тащиться за двенадцать миль на дерновую ферму Дж. Т. Пэттона. Я явился к супервизору — толстому язвительному человечку с морщинистым лицом и короткой стрижкой, — и тот указал мне на грузовик и велел присоединяться к остальным рабочим. Некоторые были примерно моих лет, но остальные оказались лысеющими, а то и седыми. Никто ничего не говорил. Мы подъехали к огромному полю с зеленой травой. Вслед за другими я подошел к трактору, который срезал дерн полосами длиной около шести футов.

Стоя на коленях, мы скатывали дерн в рулоны, как спальные мешки, и грузили их — неповоротливые и тяжелые — в кузов, пока тот не заполнялся до отказа. Потом приезжал следующий грузовик, и все начиналось заново. К обеду плечи у меня ломило, голова кружилась от палящего солнца, а ноги подкашивались. Это была самая тяжелая работа, какую мне только приходилось делать.

Отец много рассказывал, как мальчишкой собирал хлопок на полях Техаса и Оклахомы. Моя работа оказалась такой же невыносимой.

Влажным жарким утром в середине июля супервизор выстроил нас и сказал, что мы поедем на грузовике с дерном — повезем его в недавно застроенный квартал. Я был рад перерыву в бесконечном свертывании рулонов и их погрузке. Разгружать дерн и устраивать газоны наверняка легче, решил я и спросил одного из взрослых рабочих, правда ли это так.

Он закурил сигарету без фильтра и ответил:

— Сегодня разгружаем, завтра загружаем. По мне — никакой разницы. Вкалываешь день за днем, и так до самой зимы.

Выглядел он лет на сорок, хотя на самом деле ему было чуть больше тридцати, и держался так, будто работа на ферме — единственное, что ему светит до конца жизни. Мне стало страшно, что я могу тоже стать таким.

Новый квартал находился примерно в шестидесяти милях, как сказал супервизор, и ехать по шоссе надо было медленно, из-за большого веса нашего груза. Дорога могла занять несколько часов. Мужчины расселись по пикапам, припаркованным перед большим грузовиком, и я уже собрался к ним присоединиться, когда супервизор подозвал меня к себе.

— Ты поедешь в кузове грузовика и будешь следить, чтобы дерн не выпал, — сказал он. — Если увидишь, что он соскальзывает, постучи по крыше кабины, и мы остановимся. Надо остановить его сразу, потому что рулоны связаны вместе. Если выпадет хоть один, он потащит за собой остальные, как в домино.