— Ничего не получится. Тебе лучше обо мне забыть.

Но она не забыла.

Чтобы ее оттолкнуть, я стал напиваться на вечеринках, устраивать дурацкие розыгрыши и изображать из себя настоящего чероки, изображая боевой клич после каждого стакана пива. Ребята из братства быстро смирились с моими выходками и с историями из моего прошлого — уж не знаю, верили они в них или нет. Но Молли так не хотела. Дикие рассказы о моем детстве, которые я начинал всегда не к месту, расстраивали ее, хоть она и отказывалась порвать со мной. На одной особенно разгульной вечеринке я напился до того, что заблевал парковку и свалился спать в кустах во дворе. В тот вечер она вернулась домой одна.

На следующий день Молли мне позвонила.

— Я знаю, что ты делаешь, — сказала она резким, но все же сочувственным тоном. — Ты пытаешься меня оттолкнуть, потому что тебе самому плохо. Ты считаешь, что недостоин любви. Мне тебя жаль. Ты поставил на себе крест.

— Но меня не за что любить!

Голос мой дрогнул, и я сглотнул слезы.

— Когда-нибудь ты меня разлюбишь. Раньше всегда было так.

— Нет, не разлюблю. Я всегда буду любить тебя. А ты, если любишь, познакомишь меня с твоим отцом. Я научусь любить вашу семью.

Хоть я и продолжал напиваться на вечеринках, Молли не сдавалась.

— Это просто такой период, — говорила она. — Ты его перерастешь.

Но я в это не верил.

Глава 48

Глава 48

Я занимался в своей комнате, когда со второго этажа донесся какой-то шум.

— Полукровка, тебе звонят! — позвал Би Эй. — Похоже, твоя новая подружка. Она, кажется, крепкий орешек!

Я знал, что это не может быть Молли. Она сказала, что не станет звонить, пока я не пообещаю вести себя лучше и не соглашусь познакомить ее с отцом. Было бы куда проще, откажись она от меня.

Я подбежал к телефону, едва не столкнувшись с еще одним соседом, выходившим в полотенце из ванной.

— Алло, — сказал я в трубку, — это Дэвид Кроу.