«Само христианство было бы тщетным и бесполезным, если бы оно не содействовало умножению в людях добра, правды и мира. Если так, то любвеобильные мечты Достоевского, хотя бы, в конце концов, они оказались иллюзиями, всё-таки имеют более практического смысла и плодотворного значения, чем зубовный скрежет г. Леонтьева»787.
«Само христианство было бы тщетным и бесполезным, если бы оно не содействовало умножению в людях добра, правды и мира. Если так, то любвеобильные мечты Достоевского, хотя бы, в конце концов, они оказались иллюзиями, всё-таки имеют более практического смысла и плодотворного значения, чем зубовный скрежет г. Леонтьева»787.
Провозгласив Достоевского проповедником христианской любви, Лесков неожиданно сделал к статье примечание:
«Пишущий эти строки знал лично Ф. М. Достоевского и имел неоднократно поводы заключать, что этому даровитейшему человеку, страстно любившему касаться вопросов веры, в значительной степени недоставало начитанности в духовной литературе, с которою он начал свое знакомство в довольно поздние годы жизни, и по кипучей страстности своих симпатий не находил в себе спокойности для внимательного и беспристрастного ее изучения».
«Пишущий эти строки знал лично Ф. М. Достоевского и имел неоднократно поводы заключать, что этому даровитейшему человеку, страстно любившему касаться вопросов веры, в значительной степени недоставало начитанности в духовной литературе, с которою он начал свое знакомство в довольно поздние годы жизни, и по кипучей страстности своих симпатий не находил в себе спокойности для внимательного и беспристрастного ее изучения».
Несложно увидеть здесь отзвук старой полемики 1873 года, когда каждый из авторов отстаивал свою компетентность в церковной и религиозной сфере.
Прошло несколько лет. Ядовитый спор больше не возобновлялся и будто бы отошел в прошлое. Как мы помним, в феврале 1876 года Лесков и Достоевский вместе общались с духом на спиритическом сеансе в доме Аксакова. В «Русском вестнике» подходила к концу публикация «Анны Карениной», безмерно понравившейся Лескову. Сочувственно откликнулся на роман и Достоевский (впервые в «Дневнике писателя» за февраль 1877 года).
Прочитав его размышления о героях Толстого, Лесков схватился за перо и написал давнему оппоненту краткое, но горячее послание – без обращения, без вступления, словно бы продолжая никогда не прерывавшийся разговор:
«Ночь на 7 марта 1877 г., Петербург. Сказанное по поводу “негодяя Стивы” и “чистого сердцем Левина” так хорошо – чисто, благородно, умно и прозорливо, что я не могу удержаться от потребности сказать Вам горячее спасибо и душевный привет. Дух Ваш прекрасен – иначе он не разобрал бы этого так. Это анализ умной души, а не головы. Всегда Вас почитающий Н. Лесков».