— О, и вы здесь! — Она прямо-таки вцепилась в Митьку. — Будет хотя бы с кем потанцевать. Приглашаете, Федосов?

На его месте я бы растерялся. Но Митька не из таких. В мышиного цвета халате и кальсонах, рядом с пышногрудой, нарядной Ирочкой, он выглядел жалко. Но это ни его, ни ее ничуть не смущало. В тесно заставленной мебелью комнате они плавно двигались в томном танго.

Борис вышел курить на балкон-галерею. Мы с Леночкой сидели на широкой тахте, накрытой пестрым восточным ковром. Леночка изредка подходила к патефону, подкручивала пружину, меняла пластинки. А Ирочка и Митька танцевали…

Не скажу, что я смотрел на них с завистью. Танцы мне всегда казались бессмысленным занятием. Но сейчас, глядя на них, внезапно с особенной остротой ощутил свою неполноценность. Они — плотный, почти квадратный Митька и Ирочка в тесноватой бордовой юбке и белой блузке, оттопыренной высокой грудью, — стали как будто людьми другой породы, чем Леночка и я. Пришла в голову мысль, что мы никогда в жизни не обретем такой свободы в отношениях между собой, какая заметна была у впервые оказавшихся с глазу на глаз (мы с Леночкой — не в счет!) Ирочки и Митьки. Как смеялись они, уставившись друг другу в глаза, как самозабвенно отдавались танцу, как радовались тому, что им никто не мешает!..

Леночка шепотом спросила:

— Вам нравится, как они танцуют?

Я пожал плечами.

— Мне нравится, — созналась она. — В детстве я больше всего на свете любила танцевать. А вы?

— Я? В этом деле я никогда не подавал надежд. Смешно вспоминать, как поразительно туп я был в танцах. Девчонки из класса на вечерах старались, приглашали меня по очереди — ничего не получалось. Танцор во мне не погиб…

— В вас никто не погиб, Слава, — сказала она многозначительно и посмотрела на меня так, что пришлось сознаться себе в недавней ошибке: это не был взгляд неразумной девочки. Так способна смотреть только все понимающая, много испытавшая женщина. — В вас никто не погиб, Слава, — повторила она убежденно. — Вы, честное комсомольское, остались тем же человеком, каким были от рождения. Конечно, инвалидность…

— Леночка! — В комнату вошла тетя Аня. Она раскраснелась от солнца и примусов. — Посмотри, что Слава с Митей подарили тебе! Посмотри, что за красота!

Тетя Аня ловко развернула сверток, царственным движением бросила на тахту кофточку и платье. Ирочка оставила своего партнера, хотя патефон продолжал наполнять комнату зовущей к танцу мелодией «Брызги шампанского».

Все, кроме Бориса, обступили тахту. Женщины по очереди брали в руки наши с Митькой подарки. Потом Ирочка потребовала, чтобы виновница торжества сейчас же примерила их.