^{Дубай, 2002 г.}

И жаль, что так случилось. Мне кажется, что это историческая ошибка. И напоминает мне немножко историю о том, как был потерян Константинополь, который тоже был важной частью нашей цивилизации, но уже таковым не является сегодня, потому что турецкая цивилизация — она совсем другая. Это тоже была великая иллюзия просвещенной Европы, что Турция приблизится к Европе. Но она исламская, и я боюсь, она пока приближаться не будет. Ататюрк надеялся, что это возможно. Но то, что произошло с Японией, которая после революции Мэйдзи осталась японской по своему типу мышления, но взяла от нашей цивилизации все то, что ей было необходимо, и это привело к ее процветанию, не случилось с Турцией, здесь это так легко не пойдет. Потому что религиозная основа мышления там так глубока, что за 2–3 поколения после Ататюрка никакой новой Турции не построили. Сегодня эта страна, похоже, продолжение султаната.

— Я так думаю, что в Турции именно сейчас идет возврат к мысли о том, что исламская империя должна быть восстановлена, если не в своих границах, то как экономический контроль за территориями.

— Конечно, я вижу здесь опасность и для России, потому что столько раз я слышал, что Крым должен быть турецким, что Казань — это территория, культурно связанная с Турцией. Конечно, мы живем в мире, где постоянно происходит соревнование культуры и цивилизации, кто-то побеждает, кто-то теряет. Я бы хотел видеть Россию в лагере победителей. А в последние годы я вижу, что она как будто остановилась в развитии.

Украина

Украина

[]

— Мы немного говорили об Украине, но Майдан почти не затрагивали. За последние 15 лет в Украине было два Майдана, при этом ни одна другая страна

Европы, за исключением Грузии, которая находится на границе Европы и Азии, с таким явлением не сталкивалась и, собственно, за последние 70 лет не испытывала подобных перемен. Потому как все, что происходило в Восточной Европе, все-таки было реализовано сверху, а не снизу, в конце 80-х годов, или и снизу, и сверху.