Али вступил в тревожную фазу своей карьеры. После того как почти весь 1973 год он твердил о неизбежном уходе из бокса, он тем не менее продолжал сражаться до 1974 года в темпе, который больше подходил горячим начинающим боксерам. Эти схватки с неравными соперниками не годились для большого бокса. Из-за них спорт превращался в шутку. Подобные бои извратили саму идею о том, что бойцы могут пробиться к титулу. Заведомо слабые противники были во вред самому Али, ведь он стал старше, медленнее и тяжелее. Он хлестал кока-колу, словно это была вода. Он мог высыпать шесть пакетиков сахара в одну чашку кофе. Али любил говорить, что был настолько быстр, что мог выключить свет и лечь в постель еще до того, как в комнате станет темно. Верно было и то, что он мог слопать кусок пирога и шарик мороженого, прежде чем поднос с едой окажется у него на столе. В бою против Лайлы и Багнера его вес составлял 224,5 фунта [≈ 101 кг], что было на 8 фунтов больше, чем во время его поединка с Джорджем Форманом, и почти на 19 фунтов больше, чем когда он во второй раз встретился с Сонни Листоном. На этом этапе карьеры он относился к матчам не так серьезно, как к своим более ранним боям. Теперь и его коллегам-боксерам стало очевидно, что чемпион рискует своим здоровьем.

«Чего стоило Али выйти против Джорджа Формана, – сказал Ларри Холмс. – Только представьте удар этого здоровяка Джорджа! Этот ублюдок размером с коня! Этого коня нужно загонять до смерти, заставить его бегать за тобой, пока у него не останется сил, как сделал Али. Но на кой черт прижиматься к канату и терпеть удары пять или шесть раундов подряд?! Получить тридцать, сорок ударов за раунд! Тебе прилетает по макушке тридцать раз за раунд, очень много ударов… Глупо играть не по правилам и надеяться, что вернешься с ринга целым и невредимым».

Но Али был непоколебим. Он действительно думал, что эта стратегия сойдет ему с рук. Он продолжал говорить журналистам, что дерется по-научному, что никто не мог причинить ему вреда, что он особенный. Да, он не уклонялся от ударов так же хорошо, как когда-то, и танцевал не так ловко, но тем не менее он мог предвидеть удары лучше, чем любой другой боксер, и умел сместить угол наклона головы и туловища ровно настолько, чтобы в последний момент ослабить воздействие большинства ударов. В возрасте тридцати трех лет он все еще полагал, что сможет избежать последствий урона, который дамокловым мечом висел над боксерами.

Но вскоре этому суждено было измениться. Али снова был готов сразиться с Фрейзером. После их третьей встречи жестокость бокса и воздействие этого спорта на физическое и психическое здоровье бойцов станут очевидны всем, даже самому Али.