В Светлое Христово Воскресение из театра я поехал на вечер к богатым негоциантам Франсильон{646}, с которыми хорошо была знакома моя сестра и которых дочь{647}, бывшая замужем за молодым Беренсом, я видел в Лондоне. Я застал их за чаем; у них было несколько гостей; разговор вертелся на стеснительных мерах, принимаемых новым министром внутренних дел генералом Эспинасом{648}, назначенным в эту должность после январского покушения на жизнь Наполеона III. Французский ум изощрялся в остротах на счет Эспинаса; я же до того устал в первые три дня моего пребывания в Париже и от последней бессонной ночи, что едва не заснул на этом вечере. Франсильонам и их гостям я должен был показаться весьма нелюбезным.

Я передал Комарову, что намереваюсь осмотреть парижские водопроводы и водосточные трубы, а также школу дорог и мостов (École des ponts et chaussées). Он меня снабдил записками к заведующему означенными сооружениями знаменитому инженеру Бельграну{649} и к инспектору классов упомянутой школы Шевалье, уверяя, что он с ними в очень хороших отношениях. При подаче мною этим инженерам записок Комарова, они не только не обратили на них внимания, но и меня приняли довольно сухо; они вполне изменили свое обращение со мной, когда узнали от меня, что я начальник Московских водопроводов и что я автор «Руководства к устройству водопроводов» на русском языке. {Я уже говорил выше о причине, по которой} Шевалье принял от меня с особым удовольствием экземпляр этой книги для училища дорог и мостов в Париже.

В понедельник Светлой недели назначено было торжественное открытие Севастопольского бульвара, устройство которого поручено было Бельграну; конечно, я не принял приглашения присутствовать при этом открытии, хотя мне при этом представлялся случай близко видеть Наполеона III. Бельгран пригласил меня к себе во вторник в 10 часов утра, чтобы вместе осмотреть парижские водоподъемные паровые машины и водосточные трубы. По приезде моем к нему в этот день, он извинился, что не может немедля ехать со мной, так как в 11 ч. утра будут представляться подчиненные ему инженеры и кондукторы путей сообщения, получившие накануне награды. Он сам был произведен лично Наполеоном III из старших инженеров 2-го класса в старшие инженеры 1-го класса, звания, соответствующие нашим инженер-подполковнику и полковнику.

Кондукторами у нас в России называются чины унтер-офицерского звания, получившие некоторое и большей частью весьма ограниченное образование. Не то были кондукторы дорог и мостов во Франции; они были люди образованные, и все производство работ лежало на их ответственности. Подчиненные Бельграна, получившие накануне повышение в чинах или орден Почетного легиона, – между последними были и кондукторы, – были принимаемы им при мне. При этом я заметил все раболепство служащих французов перед их начальником: они садились на кончики стульев и, благодаря за награды, говорили, что не только они, но и потомство их никогда не забудет благодеяния, оказанного им Бельграном. С 11 часов утра до 6 часов вечера он со мною осматривал парижские водоподъемные машины и водосточные трубы. Известно, что последнее сооружение едва ли не превосходит все, что устроено в этом роде в других городах. Эти водостоки, а равно и водопроводы я вкратце описал в статье «Искусство проводить воду», помещенной мною в «Вестнике промышленности» за 1859 год{650}.