Возник тоже вопрос по поводу распубликования Временного управления исповеданий. Когда я составлял положение об этом, то у меня не было под рукой никаких справок и никакого помощника. Я взял положение о Министерстве исповеданий{250} и заимствовал оттуда статью о компетенции министра исповеданий, которая временно определялась как обнимающая собою власть обер-прокурора и министра внутренних дел (по делам инославных исповеданий) в полном объеме, впредь до коренного пересмотра отношений государства к Церкви. Так как я сам считал, что учреждение, которое создается так же временное, как самое название на то указывает (Временное управление исповеданий), то я взял и перенес на начальника ведомства тот же объем прав и обязанностей. Теперь я сталкиваюсь с совершенно справедливым протестом членов Временного церковного управления, что после учреждения Министерства исповеданий произошла существенная перемена – состоялся Всероссийский Поместный собор, на котором определена была свобода церковного самоуправления.

Тем не менее сразу вовсе не так просто определить права и обязанности начальника Временного управления исповеданий, пока не выработаны новые законоположения, определяющие правовое положение Церкви в государстве. Я полагаю, что это должно быть результатом совместной работы Управления исповеданий и Высшего церковного управления. Пока для успокоения умов, думаю, предложить на подпись Деникина приказ по моему ведомству.

Любопытно, что те самые члены Высшего церковного управления, которые не мирятся (и совершенно основательно) с восстановлением обер-прокурорской власти и с малейшей возможностью толковать об этом смысле закона, – они же постоянно толкают меня на практике на меры в старом духе, например на удаление светской властью архиепископа Екатеринославского Агапита, который при Петлюре возглавлял «автокефальный» украинский Синод. Мне приходится предостерегать их от возвращения на старый путь и указывать на то, что Церковь теперь автономна и может сама распорядиться, как хочет в этом деле. Велика сила слов, но еще больше сила привычек.

7 сентября [1919 года]

Вчера по окончании повестки Особого совещания генерал Драгомиров заявил, что соглашение с Доном, Кубанью и Тереком – вопрос ближайших трех недель. Он указал на то, как оно глубоко изменит существующее положение и какими опасностями, по его мнению, оно чревато. Будет законосовещательное учреждение. Оно будет стремиться захватить законодательную власть. От него нельзя уже будет ожидать той безраздельной поддержки, которую главнокомандующий находил в Особом совещании. Потребуются новые люди. Он, Драгомиров, не чувствует себя способным оставаться председателем Совета начальников управлений. Прежнее милитаризованное положение заменится бóльшим выдвижением гражданского элемента. Сам он назначается в Киев главноначальствующим, а председателем Особого совещания временно будет лукомский. Драгомиров был сильно взволнован и даже прослезился. Говорят, будто председателем Совета начальников управлений намечается Челищев, очень милый, порядочный человек, но правоверный кадет. Уклон влево как будто определенно чувствуется, между тем вчера же была нарисована картина на местах самая удручающая, – бессилие вновь образующейся власти и растущий бандитизм. В Екатеринославской губернии растут тайные большевицкие организации, а мы хотим от диктатуры перейти к парламентаризму!