Делёз говорит себе, что лучше всего обратиться к Жерому Линдону в издательстве Minuit. Он подумывает о том, чтобы написать несколько страниц в форме небольшой брошюры, а поскольку денег на этом не заработать, предлагает Линдону разослать брошюру бесплатно по всем книжным магазинам, которые могли бы выкладывать ее для покупателей у касс. Сказано – сделано. Жером Линдон одобряет эту затею, которая пока должна храниться в тайне. Но какие-то слухи доходят до газеты Monde, которая 19–21 июня 1977 года публикует этот текст в своем разделе «Идеи». Тем временем брошюру в книжных отрывают с руками.

Текст Делёза, датированный 5 июня 1977 года, публикуется в виде интервью. Исключительная ситуация требует исключительного ответа, поэтому Делёз пренебрегает своим принципом не ввязываться в полемику, склонную паразитировать на его силе утверждения. Но в этот раз он не скупится на колкости, понимая, какую опасность представляют эти философы-халтурщики для философии в целом. На вопрос «Что ты думаешь о „новых философах“?», Делёз отвечает прямо: «Ничего. Я считаю, что их мысль ничтожна. И я вижу две возможные причины этого ничтожества. Прежде всего, они оперируют слишком крупными понятиями, большими как гнилые зубы. Закон, Власть, Господин, Мир, Восстание, Вера и т. д. Они могут составлять из них чудовищные смеси, схематичные дуализмы: закон и восстание, власть и ангел. В то же самое время, чем слабее содержание мысли, тем больше важничает сам мыслитель, тем больше субъект высказывания важничает в сравнении с пустыми высказываниями»[1581]. Делёз объясняет, что изменение в ситуации, потребовавшее его вмешательства, заключается в публикации «прекрасной бодрящей книги» Обраля и Делькура.

Серьезность этого дела, по Делёзу, в том, что оно на самом деле не серьезно, и в том, что эта псевдомысль соблазняет иллюзией, будто можно обойтись безо всякой работы по усложнению, по определению тонких понятий, позволяющих избегать этих дуалистических дилемм, служащих упрощениями: «Они разрушают работу», – комментирует он, в особенности ту, которой они занимались с Гваттари. Поэтому пришло время расставить точки над i, и Делёз распознает в феномене «новых философов» особый кастинг, тщательное распределение ролей[1582]. Новизна феномена определяется внедрением правил маркетинга в сферу философии, и, по словам Делёза, именно это требовало осмысления.

Для объяснения триумфа «новых философов» Делёз приводит две основные причины. С одной стороны, это переворот в отношениях между журналистикой и интеллектуальным творчеством. Теперь событие определяется именно журналистским актом, и это приводит, когда мысли больше не дают времени на развитие, к «мысли быстрого приготовления». С другой стороны, этими позерами движет ненависть к 1968 году: «Вопрос в том, кто лучше плюнет на май 68-го. Злость на 68-й – больше им продавать нечего»[1583]. Приближается десятилетняя годовщина мая 1968-го, и заметная часть этого поколения с радостью отрекается от своего опыта разочарований, ратуя за провал революционных попыток. В отвержении «новых философов» и их заигрываний с культурой смерти мы снова обнаруживаем глубочайшую установку Делёза: