Трагедия заключалась в том, что с 1975 г. советские люди наблюдали по телевидению дряхлость и маразм руководителя их партии и государства. В конце концов, однако, и это оказалось успехом Брежнева: советский лидер как личность мог быть болен, но политическая система не теряла в результате этого силу и стабильность. По мнению Черняева, большинство людей не задумывались над тем, как слабо за десять лет до Горбачева Политбюро управляло страной. Советские люди смеялись над Брежневым, но генсек говорил: пока они смеются, они меня любят.

Величайшая трагедия Брежнева заключалась, несомненно, в том, что он не справился с давлением и стрессом, которым подвергался именно в сфере внешней политики. Бессонница и высокая работоспособность восходили к временам Сталина, когда отдых и бездеятельность преследовались как государственные преступления. Это бремя прибавлялось к той нагрузке, которую, пожалуй, приходится нести каждому государственному деятелю, если речь идет о таких вопросах, как развитие или прекращение отношений, ведение переговоров или вторжение, политика войны или мира. Вероятно, плох был опыт с Дубчеком, который нравился Брежневу как его протеже, которого он ценил и все же силой отстранил от должности. С сильным испытанием ему пришлось столкнуться в Политбюро, когда генсек отстаивал взятый им курс на налаживание отношений в Западом. О том, какого напряжения стоило ему держать военных в узде, можно только догадываться, но, может быть, мы узнаем об этом, когда будут открыты соответствующие архивы. Даже в 1973 году, это было время его блестящих успехов, Брежнев так нервничал, его мучила бессонница, что он был вынужден прибегать к транквилизаторам и снотворному. Его, вероятно, надломили смерть или уход в отставку в 1974 г. трех его соратников – Помпиду, Брандта и Никсона. Работа по формированию доверия на протяжении пяти лет, казалось, была напрасной. Он представлял себя государственным деятелем западного типа, обольстителем и антиидеологом, но, в конце концов, оказался в одиночестве.

Это уже было не только личной трагедией Брежнева, а касалось всего мира: никто и не догадывался, что сильнейший человек Советского Союза пребывал в наркотической зависимости. Его уход из-за физических недугов оценивался как смена политического курса и отход от прежних позиций. Если во внутренней политике состояние здоровья Брежнева приводило к затишью, то во внешней политике оно вызвало стремительный откат назад в вопросах разрядки, миру вновь пришлось вспомнить о худших временах холодной войны. Все западные политики, выражавшие соболезнование или приехавшие на его похороны в Москву, как вице-президент США Джордж У. Буш, отмечали активность советского лидера в борьбе за мир; они подчеркивали, что военный опыт превратил Брежнева в непоколебимого борца за мирное сосуществование2868. В этом отношении верно то, что говорили его соратники: если бы Брежнев действительно ушел в отставку в 1976 г., он, вероятно, оказался бы в анналах истории как миротворец и великий европеец. А так он остался в памяти мира как человек, вторгшийся в Прагу и Афганистан.