В моей карьере тоже происходили бурные события, жертвой которых пало мое производство женской одежды. Виной тому была неуступчивость профсоюзов. В то время они придумали брать за основу оплаты труда работников цену, за которую будет продаваться платье, а не время, которое они потратили на его шитье, как раньше. Мне это казалось абсолютно нелогичным. Я провел немало времени за столом переговоров с представителями профсоюзов и уговаривал их пересмотреть свое решение в интересах индустрии. Я предлагал им фиксированную почасовую оплату вне зависимости от уровня сложности платья, ведь более дорогие модели и так требовали больше времени на изготовление. Они не желали уступать, и я тоже.

«Тогда я закрываю бизнес», — сказал я и перевернул эту страницу своей жизни. Создавать модели платьев я не перестал, просто на несколько лет прекратил выпускать их в большом объеме. Я сохранил линию очень дорогих туалетов, которые задавали тон и служили витриной для продвижения моих франшиз. Они шились в Италии — такая вот ирония судьбы. Круг замкнулся: сначала я был итальянцем, производящим одежду в Америке, а теперь стал американцем, производящим одежду в Италии.

В то время мне также довелось пережить свое последнее столкновение с крайностями 1960-х, которые не только были годами неистовых социальных экспериментов, но и отличались абсолютно непредсказуемой ситуацией в бизнесе, эдакие американские горки, как их называли. Можно было в момент сделать состояние и еще быстрее его потерять.

И никто не воплощал дух той безумной, динамичной эпохи лучше, чем Бернард Корнфилд, мой приятель, который чуть не стал моим бизнес-партнером. Это был короткий, но яркий эпизод в моей жизни.

Глава 13 Молодой человек с сединой

Глава 13

Молодой человек с сединой

^{Олег Кассини, 1984}

Кто-то живет счастливой, спокойной жизнью. Эти люди много работают, достигают определенного успеха и наслаждаются плодами своего труда. Их корабль всегда на плаву — это и есть американская мечта.

У других случаются настоящие катастрофы. Они тоже много работают, добиваются успеха, а потом вдруг — раз — и, по неведомым причинам, их корабль переворачивается. Да, жизнь бывает несправедлива.

Третьим просто везет. Они не изнуряют себя работой, но их подхватывает волна успеха, и на ее гребне они скользят по жизни.

У большинства же, как я подозреваю, вообще нет четкого жизненного сценария.

Моя жизнь была похожа на американские горки. К моему совершеннолетию семья Кассини-Лоевских успела потерять два состояния. Это был негативный фактор, но я сумел с ним примириться и стать сильнее, мудрее (и осторожнее). Моя жизнь видится мне улицей, по которой я иду, привычно опустив голову в раздумьях и сомнениях, и через некоторое время эта внутренняя работа приносит свои плоды. Ко мне приходит успех, я начинаю лучше понимать себя, и моя самооценка растет. Отныне я иду гордо (возможно, даже с излишней важностью), с высоко поднятой головой. И вот, когда я перестаю обращать внимание на тротуар под ногами, судьба подсовывает мне под ноги кожуру от банана, и я лечу вверх тормашками. Теперь мне снова надо подняться, сложить жизнь по кусочкам и начать все сначала.